– Мам, я тебе не очень мешаю? – сделав паузу на глоток остывшего чая из стоявшей рядом чашки, поинтересовался я.
– Нет-нет, Максик, всё нормально, – почему-то едва не подскочила с кресла она. – А хочешь, я вместо тебя поработаю? Правда, я привыкла набирать на линотипе, а там клавиатура другая…
– Спасибо, я сам, а ты отдыхай после трудовой недели.
Учитывая, как я подставился в пункте проката на испытании машинки, в этот раз печатать я старался неторопясь, производя впечатление неопытного «пользователя», для правдоподобия даже высунул кончик языка. Если бы снова печатал как заправская машинистка, у мамы тоже возник бы резонный вопрос относительно где-то приобретённых навыков, пришлось бы опять что-то сочинять, чтобы отмазаться.
Первую главу я печатал, ориентируясь на рассказ Морозова. Даже была мысль дать главному герою имя Иннокентий, но в итоге я от этого отказался, однако должное своему респонденту воздал в предисловии к книге.
Повествование я вёл от третьего лица. Помнилось, что в эту пору писать от первого считалось не то что дурным тоном, но просто как-то не было принято. Это уже расплодившиеся после развала СССР писатели и ещё более многочисленные графоманы неизменно ставили себя на место главного героя. Признаюсь, и я в этом списке. Возможно, потому, что писать от первого лица намного проще, чем от третьего. Хотя, может быть, это моё чисто субъективное ощущение.
Около десяти вечера первая глава, не считая отдельной странички с предисловием, была готова. Взяв в руки первый лист, начал внимательно перечитывать машинописный текст.
«Глава 1
Виктор Фомин – сын вроде бы рядового, но пользовавшегося у пациентов огромным уважением стоматолога Владимира Виленовича и директора комиссионного магазина Натальи Александровны если и не входил в число так называемой «золотой молодежи» Москвы, то находился где-то рядом. Согласитесь, не каждый ровесник нашего героя имел возможность одеваться в дорогие импортные вещи, а также посещать кафе и рестораны в компании таких же, сидевших на шее у родителей, оболтусов. И уж далеко не каждый студент даже престижного вуза (название которого мы скромно опустим) имел собственный автомобиль.
Бирюзового цвета «Жигули» последней модели Витя получил в подарок от родителей по поводу успешного поступления в это самое учебное заведение. Впрочем – будем перед собой откровенны – не поступить, имея за спиной таких «предков», как называл их юноша, было труднее, чем поступить. Учился Витя ни шатко, ни валко, однако сессии умудрялся сдавать вовремя. Каким образом – история об этом умалчивает.