Бросив быстрый взгляд на Бурю, я заметила, как шевелятся его губы.
— Добей ее, — шептал он.
Птица тихо заклекотала, и оба птенца двинулись по дуге, обходя мать и не отрывая взгляда от меня. Когти у них были такими же острыми, как и у родителя, так что не получится отделаться царапинами. Бурю они в упор не замечали, что могло бы сыграть мне на руку, если бы он был свободен и вооружен.
Вязкая кровь стекала вниз по груди зверя, а в воздухе повис тяжелый горький дух. Почему она не падает? Такая рана свалила бы кого угодно!
Что-то над головой тихо скрипнуло, с потолка посыпалась мелкая пыль и осела на волосах и одежде. Один из птенцов пронзительно заверещал и ломанулся вперед, задев мать крылом, а я успела выставить клинок перед собой аккурат перед ударом клюва. Тварь даже не думала тормозить — навалилась всем весом. Острые когти вспороли бедро. Взвыв от боли, я умудрилась вывернуться, а тварь по инерции понеслась вперед, прямо к лестнице.
Шаг — и широкий дуговой удар отделил птичью голову от тела. Туша повалилась на землю и конвульсивно дернулась, расплескивая вокруг зеленую жижу.
Что-что, а у молодых птиц шеи не такие прочные, как у их мамаши.
— За тобой! — рявкнул Буря.
Я качнулась в сторону как раз в тот момент, когда птенец решил разрезать меня пополам крылом. Заостренные перья колыхнули воздух перед лицом, обдали меня жаром и горькой вонью. Пронзительный клекот хлестнул по ушам, но в ту же секунду оборвался, когда тварь налетела на клинок. Удар вышел неудачным — лезвие прошило птичий бок.
Удар в грудь отбросил меня к стене, а сверху навалилась туша врага, прямо перед лицом щелкнул клюв, а налившиеся красным глаза обещали мне самую болезненную из возможных смертей.
Острие меча вошло в шею, как нож в масло. Провернув клинок, я чуть не задохнулась, когда в рот и нос брызнула кровь.
Птенец дернулся и откатился в сторону. Голова повисла на лохмотьях кожи, а само чудовище было мертво.
Обернувшись к птице-матери, я увидела стоящую над телом Ши. Один мощный удар закончил начатое, и обезглавленная мамаша мелко подергивалась на каменном полу.
— Как ты… тут оказалась?..
Язык распух во рту, боль прошила позвоночник раскаленной спицей. Рана на бедре пульсировала, разливала по телу тяжесть и жар. Точно невидимая многоножка пробралась под кожу и медленно, дюйм за дюймом, захватывала каждый мускул, мешала двигаться.
Комната перед глазами поплыла и накренилась в сторону, а уже через мгновение я удивленно рассматривала пыльные камни пола и слушала голос Ши — тихий, как шелест листвы.
Девушка трясла меня за плечи, что-то искала в сумке на поясе, но мне было все равно.