Я молчала, не зная, что сказать на это. Признаться, что сейчас, не смотря на все происходящее, меня больше всего волнует оставшийся под деревом еле живой оборотень? Или что любовь Ленни — выдуманная им же самим — мне нужна не больше, чем эта свадьба и его побои? Черт, любые честные ответы четко вели на путь самоубийства…
Поэтому я молча смотрела на парня, пока он не выдержал, и грубо тряхнул меня за плечи.
— Скажи хоть что-нибудь! Неужели с первой нашей встречи я тебе стал противен?
С первой встречи? Хм. Я вспомнила, как таила смутные надежды о том, что мы можем понравиться друг другу, не смотря на договор. Ленни был красив, а его манеры при матушке показались мне просто необыкновенными. При определенных обстоятельствах, может быть, у меня могла возникнуть к нему симпатия. Только вот на третьей недели обучения в академии мне пришло в голову надеть короткую юбку в выходной день. И снимать я ее не стала, не смотря на весьма сдержанную просьбу Ленни. А потом я помнила лишь его руки на моей шее, и злой, холодный взгляд, наслаждающийся моим страхом.
— Ты не был мне противен с первой встречи, — сдержанно произнесла я, избегая взгляда, — в любом случае, что бы мы друг к другу не чувствовали, мы женимся, и очень скоро. Поэтому, прошу, дай мне заняться выбором платье, если не хочешь, чтоб на нашей свадьбе я выглядела. Неприлично.
Жених помолчал, хмуро глядя на меня еще минуту. Затем коротко кивнул, и направился к выходу.
— Родителям я сообщу сам. И обо всем остальном договорюсь тоже. Платье, что выберешь, согласуй также со мной. До встречи.
Отчеканив быстрые фразы, он вышел, прикрыв за собой дверь. А я, не в силах больше терпеть, осторожно села на пол и разрыдалась.
Всю следующую ночь спать я не могла. Стефи, появившаяся в комнате лишь под вечер, нашла меня на том же месте на полу, где я лежала, без слез, но судорожно всхлипывая, поджимая колени к груди.
Подруга, не сказав ни слова, кое-как помогла умыться, переодеться, и уложила в постель. Зубы стучали — то ли от холода, потому как меня знобило, то ли от переживаний за Тима, что накатывали, словно лавина, и я никак не могла их остановить.
Как он там? Очнулся? А если не смог восстановиться? Раны Ленни нанес серьезные, и без медицинской помощи. С другой стороны, он оборотень, а регенерация у них, как известно, превосходит человеческую во много раз.
Хотя Тим так и не обратился за все время, пока они бились! Я не очень хорошо понимала, в какой момент каждый оборотень получает вторую ипостась, но слышала, будто к концу
обучения в академии почти все уже умеют обращаться. Но что значит это «почти»? Ведь мне казалось, звериная натура так сильна в Тамерлане, что он уже должен был…