— Держишься. — хрипло пробормотал Ленни, оторвавшись от меня, и напитавшись силой,
— тогда слушай внимательно, невеста.
Меня развернули, и наотмашь ударили по лицу. Я даже не почувствовала боли — настолько была слаба.
— Ты больше не посмеешь допускать даже мысли о другом мужчине. — Еще удар, на этот раз он пришелся где-то в районе губ, — ты будешь хорошей, приличной невестой, и не посмеешь опозорить меня.
Я старалась не смотреть на это улыбающееся лицо, и опустила голову вниз. За что меня тряхнули, тут же заставляя поднять глаза.
— Ты будешь смотреть мне в глаза, когда я говорю с тобой! — он пребольно дернул меня за руки, а потом неожиданно отпустил, отчего я чуть не упала на пол, — залечивать я тебя сегодня не буду. Тебе определенно пойдет на пользу походить пару дней с синяками. Любопытным скажешь, что упала.
Он фыркнул, прекрасно понимая, что никто, кроме моих друзей, не поверит в то, что меня избил Ленни. Я тоже знала это, хотя жаловаться кому-то мыслей не возникало уже давно. Какой смысл, если мы связаны договором, который не отменить даже директрисе со всей ее высшей магией?
Ленни отошел к столу в пустом классе, любуясь моей полусогнутой фигурой. Это же вид извращения — когда тебе нравятся вот такие сломленные, порабощенные, испытывающие боль женщины. Хотя… То, что Ленни извращенец и садист, итак известно.
— Убирайся отсюда, и постарайся не попасться никому на глаза, — почти ласково сказал мой монстр, и я, как могла, бросилась вон из класса.
Осторожно шагая, чувствовала, что последние силы покидают, и ноги отказываются идти. Я поняла, что до своей спальни мне не добраться. Быстро прошла до ближайшего темного закутка, и отправила Стефи сообщение, с просьбой помочь.
Затем убрала телефон, и беспомощно откинулась на прохладную стену. Слезы покатились сами собой — от боли и обиды. Я действительно ненавидела себя за то, что позволяю Ленни так контролировать свою жизнь, но понимала, что изменить ничего не могу!
Слабость почти совсем лишила чувств, когда краем сознания почувствовала, что меня куда-то волокут. Не была уверена, что это руки Чита или Стефи, но сопротивляться сил не было.
Следом меня потрогали еще чьи-то ладони, а потом даже аккуратно подняли за голову. Я сквозь усталость слышала ругань, затем звонкий женский голос ворвался в мужскую брань. Едва услышал его, я поняла, что здесь Стефи, и блаженно расслабилась, провалившись в сон.
Сквозь закрытые веки я медленно осознавала, что уже день. Ярко светило солнце, и похоже, шторы никто задвинуть не додумался. Гадство! А ведь сегодня выходной.