— Простите, ректор, Ваше Величество, я сопровожу свою невесту до родителей, — учтиво обратился он к демону с драконом, а те даже ничего не смогли ответить на подобную наглость, как след молодых уже простыл.
— Тьма, я и не думал, что она так умеет, — выдал Сириус, стараясь слиться с окружающей средой и не привлечь внимания сильных мира сего.
— Ты о чем? — не понял его Джейк.
— Она трансформируют не только форму, но и чувства. Ты посмотри на её окружение, только Церберра не поддалась на её чары, и то, потому что она к Лее испытывает чистую, незамутненную ничем ненависть.
— Сварт, — раздалось у него над ухом.
— Да, ректор Ассгейр? — подпрыгнул от неожиданности вампир.
— Я надеюсь, вы понимаете, что ваши размышления не должны более никогда покидать вышего клыкастого рта?
— Да, ректор.
— А ваши уши ничего не слышали, студент Урс.
— Так точно, ректор, — сделал шаг назад оборотень.
— Иначе вы узнаете, что твориться в застенках управления внутренней безопасности. Собственно изнутри, — широко улыбнулся незаметно подошедший Зед.
— Мы можем идти? Мы тут вообще мимо проходили, — схватил Джейк Сириуса за ладонь и потянул в сторону общежития.
— Проходили — проходите, — гаденько улыбнулся ректор, наблюдая, как сверкают пятки его студентов.
— Хорошо бегут, — задумчиво произнес Зед. — Можно будет к себе взять. В разведчики. Даже если раскроются — лихо смоются.
Напряжение спало, трое мужчин расхохотались над шуткой и неторопливо пошли в академию.
Глава 49 подкаблучник или хороший зять?
Леа с магистром возвращались на полигон, когда она вдруг осознала, что держит его за руку.
— Ты поставила меня в неловкое положение, — хмыкнул Люк.
— Тем, что ректор, император и моя команда будет считать тебя подкаблучником? — скептически спросила Леа, понимая, что теперь придется привыкать к статусу невесты одного из лучших магов империи.
— Не знаю такого слова, но как оно точно описывает мое состояние, — рассмеялся мужчина. — Как удивительно, что в такой юной головке рождаются такие оригинальные мысли.
На секунду у Леи проскользнули воспоминания прежней жизни Любовь Павловны, как вживую встало перед глазами отражение побитой жизнью сорокалетней женщины, какой она стала после увольнения из лицея. Люк же отшатнулся от её невидящего взгляда, потому что ему показалось, что оттуда на него смотрит кто-то очень взрослый и серьезный, да еще как-то чуть снисходительно. Так смотрят старики на юношей с горящим взором, полных нелепого энтузиазма и амбиций. Мужчине стало не по себе.
— Люк, а ты расскажешь мне, почему решил сделать мне предложение? — ох уж эти женщины, они любят задавать неподходящие вопросы, да в неподходящее время.