Я позволяю Юле наброситься на меня, наносить маленьким кулачком удар за ударом в грудь. Даже не двигаюсь, не останавливаю ее. Ничему не препятствую.
— Мерзавец! Ублюдок! Подонок!
Хватает воротник моей футболки и, скручивая между пальцами, тянет на себя. Того и гляди Юля смачно плюнет мне в лицо, а потом и врежет между ног, выплескивая весь скопившийся негатив. То, в чем она абсолютно права.
Да я дерьмо.
Да я ничтожество.
Убийца ее родителей. Монстр, не понесший наказания. Оставшийся на свободе, хотя и должен был сидеть в тюрьме.
Как бы я хотел все исправить, повернув время вспять. Не садиться за руль, а остаться на чертовом ужине в ресторане. Вырвал бы сердце из собственной груди, лишь бы это помогло исправить мой ужасный поступок.
— Юля, милая, что происходит? — удивленная Полина останавливает Юлю от нового удара кулачком. Вместо этого она больно впивается ногтями мне в запястье, явно сдирая кусочек кожи.
— Он… это он… — захлебывается словами. — Габриэль Росси виновен в смерти моих родителей, — Юлию шатает, глаза, чуть ли не закатываются.
Она отходит от меня на несколько шагов и хватается за спинку кресла, мотая головой и часто моргая. Делаю попытку ей помочь, но Полина выставляет вперед руку, прожигая убийственным взглядом.
— Не смей к ней прикасаться, урод, иначе я заявлю на тебя за сексуальное домогательство, — придерживает блондинку за локоть.
Вижу, как они обе идут по коридору, а потом скрываются за поворотом. Не выдерживая, со всего размаху бью кулаком по стене, сбивая костяшки в кровь. Несколько капель падают на пол, только мне кажется, что это сердце все в ранениях от мелких иголок, причиняющих жгучую боль.
Рычу как раненный зверь, пиная кресло. В ушах дикий гул стоит, тьма медленно наступает, выпуская демонов на свободу, которые с радостью смеются над моим положением.
Ведь судьба и, правда, та еще стерва. Я монстр в глазах той, в кого, похоже, очень сильно влюблен.
Юлия
Идеально построенный мир и правда может рухнуть в одночасье, причем расколовшись на мелкие частицы, которые уже никогда не соберешь. Теперь я осталась совсем одна, похоронив за этот год сначала маму, а потом и папу рядом с его горячо любимой женой. Съехала из особняка Шведова, не взяв никаких вещей. Ничего не должно напоминать о жизни в замужестве.
Документы о разводе подписала сразу же, как курьер мне их привез, хотя Олег и не настаивал на таком расставании. Он конечно денег мне не предлагал, но его действия это подразумевали. На что пришлось вежливо, но достаточно грубо ответить ему отказом, послав к черту вместе с сыном.