— подумала, пока приземлялась, да так неудачно.
— Ай! — закричала, хватаясь за голову. Лежу неподвижно, потому что перед глазами мушки. Потом, вдруг дымка рассеивается перед взором, и я вижу эти самые голубые — бездонные глаза Богдана, а вокруг его головы ореол, потому что лучи солнца красят его ауру и она будто светится. Кажется, он зовет меня по имени, а я, словно сумасшедшая, улыбаюсь ему и прикасаюсь к щеке мужчины. Он только ухмыльнулся, не стал отвечать на мой бред. Это точно сон.
— Вы такой красивый, — продолжаю я, похлопывая его по лицу. — Ваша улыбка смущает меня, Богдан, но она мне безумно нравится.
— Маргарита Алексеевна, как вы себя чувствуете? — нахмурившись, он спрашивает. А мне все равно. Рядом с ним так хорошо. Снова широко улыбаюсь ему, а взгляд вдруг расфокусировался. Нет-нет, купидон, еще рано возвращать меня на землю. Дай помечтать, хотя бы так, — возмутилась мысленно.
— А еще вы мне нравитесь, Богдан. Но это же сон, а значит, я вам ничего не говорила, — хихикнула я. Мужчина едва сдерживает свою улыбку, затем все-таки помогает мне встать. Твою мать, как больно. Эта боль, что отдается импульсом в затылок, ощутима до каждой нервной клеточки. Оказалось, я ругнулась вслух. А еще хуже, что это все происходит взаправду, и я только что призналась мужчине, что он мне симпатичен. Богдан берет меня ладонями за лицо, заглядывает в глаза и вдруг наклоняется — целует меня. Поцелуй настолько невинный, настолько сладкий, что я готова растаять, как молочное мороженое. И я ему отвечаю! Отстраняется, едва переводя свое сбившееся дыхание, всматривается в глаза, не прерывая зрительного контакта, шепчет:
— Вы мне тоже, Рита. Уже очень давно.
Я ахаю.
ГЛАВА 2
«Любящий многих — знает женщин, любящий одну — познаёт любовь».
Зигмунд Фрейд
Богдан Тихий
— Богдан Родионович, — ко мне обращается секретарь, и я откладываю кипу бумаг в сторону. Миловидная Инна не так давно начала работать у меня в компании. Девушка выполняла все задачи, которые приходились на ее должность, а потому и задержалась она на этом месте дольше других. А главное, что не подкатывает со своими томными вздохами и ахами. Уж больно доставали такие дамочки, хотя порой и были слишком симпатичными, да сладкими в некоторых местах. Ухмыльнулся, отмечая, что жизнь в один миг перевернулась к верху дном, и теперь в моей голове засела лишь одна — Маргарита Алексеевна, мой личный, даже сказал бы персональный консультант души. От одного воспоминая о ней, ощущаю, как в груди сердце сжимается, и что значит это — я никак не могу понять. Неужели влюбился, стоило взглянуть на нее. Как там в книжках пишут, в бульварных газетенках, да романах — любовь с первого взгляда? Твою ж мать… Вздохнул. Влип так влип. Но ее глаза, настолько проникновенные, и глядя в них, готов был выложить все перед ней, как на духу. Едва уловимая улыбка, что сшибала с мыслей. И, находясь рядом с ней — сидя напротив потрясающей женщины, я никак не мог понять, почему такая красота все еще не занята кем-то. В ее кабинете было столько наград и дипломов, и осмотрев все кругом, понимал — Рита так бы не обставила свое личное пространство. И спустя три месяца моего мнимого консультирования у нее на приемах, я возжелал познакомиться с девушкой еще ближе.