— Перед ней стоит живой чародей, которого встретить практически не реально, а она вспоминает о мифическом драконе. Где логика… — пробормотал Дармен.
— Нет, вы не понимаете, чародеи — это тоже миф, сказка, но вы, то есть, вы живой. А это значит, что и дракон Колиндор, что исполняет желания, тоже существует и он исполнит мое желание! — радостно выпалила девушка.
— Дракон Колиндор, был мифом уже задолго до моего рождения, а я родился в девятьсот семьдесят шестом году. Зря надеешься. — обнадежил он графиню.
— А вы проводили обряд Колиндора? — спросила девушка, видимо желая знать, чем они закончились. Исполнял ли дракон тогда его желания? Если честно, то он этого уже не помнил.
— Да, но это было очень давно. Так давно, что я уже и не помню, сбылись они или нет. Мне тогда было чуть меньше, чем тебе сейчас, когда я еще не знал, что мне суждено стать чародеем. — искренне признался мужчина.
— Как жаль. Но все же, время идет, а традиция сохраняется, сейчас одна тысяча восемьсот сороковой год, а мы по-прежнему ее соблюдаем, она передаётся из поколения в поколение, а значит я верю, что он все исполнит. И вы месье, тому прямое доказательство. А теперь, прошу меня простить, но мне пора идти, мне и так попадет за то, что я убежала. — она, снова сделав реверанс поспешила прочь, и на этот раз он ее останавливать уже не стал, но крикнул ей в след:
— Подумай, может, маменька нашла для тебя и не такую уж и плохую партию?
Она так и ушла, с алой розой в руке, а он еще несколько минут смотрел в сторону деревьев за которыми она скрылась, словно облако зайдя за тучу. Ему было искренне ее жаль, он понимал ее боль, но вмешиваться не хотел, не мог. Не должен был. А потому махнув ладонью, материализовал бумажного дракончика, и повесил его на туже самую плакучую иву, что и девушка своего, и подобно ей припал к дереву, чего не делал с самого своего детства:
— Прошу тебя, дракон Колиндор, если ты существуешь, исполни ее желание.
Это было почти впервые, за всю его долгую жизнь, когда он искренне за кого-то просил, когда сам желал, чтобы другой человек получил желаемое.
Он отстранился от дерева, и подошел вплотную к воде, нагнулся к ней и посмотрел в свое отражение. Оно никогда ему не нравилось, как и сейчас, он схватил камень и бросил в воду, от чего на реке пошла рябь и изображение расплылось.
Он поднялся и подпрыгнул, вновь превратившись в красивого черного ворона, который взмыл высоко-высоко в небо, туда где была свобода, ветер и не было других мыслей, кроме одной — лететь.