— Что тебя, девочка в синих рюшечках, связывает с древними королями Энерей? — размышлял вслух чародей.
Дармен был полностью уверен, что его сны связаны с юной графиней, хоть та и не сказала ему о связи ее семьи с королевской. Возможно, девушка просто об этом не знает, решил он, но зато должны знать ее родители, и как только ему представится удобный случай, он обязательно это у них выяснит.
Впрочем, не будет лишним расспросить и слуг, их всегда не замечают, зато они замечают и знают все, это он усвоил еще из своего придворного детства. Вспомнив свое детство, и годы служения, он усмехнулся про себя, как давно это было, с тех пор он больше никому не служит, он сам хозяин своей судьбы.
Проведя весь день на руинах, ему так и не удалось обнаружить ни каких следов девушки, или комнаты, а потому вечером он отправился к Энджин. Не то что бы ему было нужно сказать ей что-то важное, скорее наоборот, просто он захотел ее навестить.
Дармен обратился вороном и по обыкновению влетел в окно девушке, и уже там вновь принимая человеческий облик. Юной графини не оказалось в своей спальни, что, впрочем, было только на руку волшебнику. В отсутствие девушки он магически просканировал ее комнату, прочел несколько заклинаний, известных лишь ему, но все равно не нашел связи между девушкой и первым замком Энерей. «Прошло слишком много времени, когда та девушка была в замке, и юной Энджин, связь могла практически стереться, а потому я ее не чувствую. — подумал Дармен — А во сне, я более открыт астральному миру, и потому вижу эту связь».
Немногим позже дверь в комнату открылась, и зашла Энджин. Сегодня на ней было красивое, зеленое, открывающее плечи платье, а вот волосы по обыкновению заплетены в косу. Даже несмотря на не зажжённые свечи, девушка тут же заметила, и узнала стоящего посреди комнаты мужчину.
— Вы черный чародей! — тут же выпалила Энджин.
— Да я этого и не скрывал. — ответил волшебник, и не желая общаться в полумраке, щёлкнув пальцами вмиг зажег все свечи в комнате, наполнив ее приятным ярким светом. Затем он прошел к комоду, и взял оттуда сочное яблоко, которое не замедлил надкусить, все же сегодня он снова провел весь день голодая.
— Я не хочу, с вами общаться. — твердо сказа Энджин. — Вы плохой и жестокий человек, который не чуждается самых низменных поступков. Вы тот, для кого человеческая жизнь, или девичья честь, не более чем пустой звук.
— Ну хорошо. Только когда твой виконт, делая на тебе третьего ребенка, помрет от старости, мне потом не жалуйся. — плюхнувшись в кресло предупредил Дармен.