— Каденс, ты себя недооцениваешь. Я с раннего детства учил тебя вспоминать всё, что воспринимали твои органы чувств. И я абсолютно уверен в своей методике обучения.
Я одарила его кривой улыбкой.
— Ну, здорово, что у тебя есть уверенность в себе.
— И в тебе тоже. Я знаю, что ты можешь это сделать. Подумай. Вспомни слова на странице.
Так я и делала, шаг за шагом, кусочек за кусочком, пока не записала всю формулу.
***
После целого дня, в течение которого я была парализована, обездвижена и по всем показателям мертва — дня, когда я застыла, погруженная в свои мысли, перебирая всё произошедшее, пытаясь найти лучший вариант, чем тот ужасный путь, по которому мы шли — мой отец пришёл в морг, чтобы оживить меня.
Потребовался час, чтобы противоядие полностью подействовало, час, чтобы моё тело снова почувствовало себя моим телом. Учитывая, что я была мертва уже сутки, час — это не так уж и долго.
Первым, что я увидела, когда села, оказалась мёртвая женщина на кровати рядом со мной.
— Она совершенно мертва, — заверил меня отец. — Не волнуйся.
— Я знаю, что она мертва. Но как она такой стала?
Мои ноги до сих пор немного дрожали, поэтому отец помог мне соскользнуть с кровати.
— Я нашёл её такой, а потом привёз сюда.
Он сказал это так, будто красть трупы с улицы и тайно приносить их в морг — самая нормальная вещь в мире.
— Она займёт твоё место на погребальном костре, — сказал он мне. — После того, как ты сделаешь её похожей на себя.
У меня была очень сильная магия трансформации, но я никогда не превращала труп в свою идеальную копию. Дело в том, что мне нужно не просто сделать её похожей на меня; она должна ощущаться как я, пахнуть мной. Её магия должна гудеть, как и моя.
— Это сложное заклинание, — сказала я. — Я не смогу поддерживать его долго.
— Тебе и не нужно этого делать. Заклинание должно длиться ровно столько, сколько нужно, чтобы тело сгорело дотла.
Я посмотрела на труп, потом на него.
— Мне кажется неправильным использовать другого человека подобным образом.
— Каденс, эта женщина уже мертва, — напомнил он мне. — Она ничего не заметит.
Чувствительность не была сильной стороной моего отца.
— Если бы она была жива, для неё стало бы честью послужить этой благородной цели, — сказал он мне.
— Если бы она была жива, мы бы не использовали её в качестве двойника на моих похоронах.
Я старалась не думать о вполне реальной возможности того, что мой отец убил женщину именно с этой целью.
— Ладно, — сказала я, готовя свою сонную трансформационную магию. — Давайте начнём.
***
Это был своего рода внетелесный опыт — наблюдать, как горю я сама, или, по крайней мере, наблюдать, как горит кто-то, кто выглядит точно так же, как я.