Мужчина смотрел мне в глаза и, казалось, видел насквозь. Каждый страх, каждое желание. Он протянул руку и коснулся щеки.
- Коксфорт стар и достойно прожил жизнь. Пусть так же достойно ее покинет. А вы останетесь молодой, красивой вдовой и спокойно выйдете замуж за того, кто по-настоящему взбудоражит ваше сердце, - его пальцы ласково пробежались по скуле. – Не портьте себе будущее.
Я прикрыла глаза. Он прав. Он, конечно, прав! Но что делать, если я не хочу ждать много лет, чтобы быть с тем, кто стал дорог? Если готова отказаться и от денег, и от почестей? Пусть только скажет, что нужна ему, что так же дорога. Пусть скажет… Это ведь несложно, просто сказать…
- Я обучу вас нескольким магическим приемам, хотите? – неожиданно спросил Альере.
- Что? – я недоуменно взглянула на сваху. – Зачем?
- Чтобы вы увереннее чувствовали себя в замужней жизни. Да и вообще, мало ли когда пригодится.
Он отошел от меня на шаг и сейчас выглядел спокойным, даже чуть-чуть отчужденным. И если бы не недавние ласковые прикосновения, я бы подумала, что ему все равно.
- Хочу. Конечно, хочу. Прямо сейчас?
- Лучше завтра с утра, - Альере хмыкнул. – Вторая половина дня у вас занята свиданием, значит я арендую первую.
***
Матушка Альере налила чай и подала мне чашку.
- Не расстраивайтесь.
- Почему вы решили, что я расстроена? – спросила я, отпивая глоток.
Сваха удалился в комнату, сославшись на надобность написать пару писем, а мы с матушкой сели пить чай.
- По вам видно, - она мягко улыбнулась. – Генри не произвел должного впечатления, так?
- Что вы, совсем наоборот. Он очень мил.
- Не лукавьте. Почтенный старец не может понравиться молодой девушке. Но он хороший человек и будет относиться к вам, как к дочери, – матушка поставила чайник на стол. – Лео рассказал о вашей ситуации. Полагаю, Генри станет славным началом новой жизни.
Я задумчиво рассматривала чаинки на дне чашки. Они лежали, как опавшие лепестки от напрасно сорванной розы.
- И вы считаете порядочным пользоваться добротой старого господина? Выходить за него замуж?
- Если ваше сердце свободно, то почему бы нет? – сказала матушка.
- А если занято?
- Тогда этим поступком вы причините боль не Генри, а себе и тому, кого любите.
- Но из них двоих, лишь господин Коксфорт захотел на мне жениться, - пробормотала я и опустила чашку. Но сделала это так неловко, что жидкость выплеснулась и намочила платье. – Ох…
- Надо промокнуть полотенцем, сейчас принесу, - матушка направилась на кухню.
Я постаралась смахнуть капли, но пятно лишь увеличилось.
- Пожалуй, переоденусь!