– Должно быть, очень удобно, когда брат работает в больнице, – съязвила Дарина. – Можно легко уговорить его подержать пациента подольше.
Губы Марка тронула тень улыбки, глаза потеплели.
– Ты не представляешь, насколько удобно.
Она продолжала сверлить его взглядом, а он медленно отошел к кровати и сел на край, пытаясь привести мысли в порядок.
– Я тебя очень прошу, потерпи еще несколько дней, – вдруг тихо попросил мужчина, и от звука его голоса Дарина вздрогнула – настолько устало и как-то обреченно он звучал. – Знаю, это не самое приятное место, но здесь ты у всех на виду, а, значит, к тебе тяжело подобраться. Мне нужно точно знать, что ты не пострадаешь, если выйдешь на улицу, что у меня получится тебя защитить.
– Я понимаю, просто… чувствую себя бесполезной, – совсем поникла Дарина. – Я привыкла работать, чем-то заниматься, бегать, как белка в колесе, решать всякие вопросы… Были дни, когда я в галерею забегала на пару минут и тут же уезжала, а здесь мне просто нечем заняться! От меня просто нет никакого толку, понимаешь?
От последних слов стало особенно горько, в носу противно защипало, а Марк смотрел на нее и молчал, и от этого становилось еще тяжелее. Сразу стало стыдно, что она вообще об этом заговорила, вспомнились слова Саши о том, что в их семье не принято показывать слабости, и она сама не заметила, как задышала ровнее.
Нечего расклеиваться. Если для того, чтобы ему помочь, ей нужно просто перетерпеть эту больницу, она это сделает.
– Прости, не стоило об этом говорить, – шепнула Дарина, не решаясь поднять на него глаза и боясь того, что может увидеть в его взгляде. Его жалость и осуждение ей были не нужны. – Забудь, просто это место мне уже осточертело, и меня бесит, что я ничего не могу сделать…
– Ты уже делаешь, – вдруг сказал Марк, не сводя с нее глаз. Она вскинула брови, глядя на него искоса. – Я серьезно. Если бы не ты, мы бы до сих пор толклись на месте, а так у нас впервые за все лето есть хоть какие-то приметы подрывника.
– Звучит почти как комплимент, – слабо улыбнулась Дарина.
Марк не ответил, но ей показалось, что она увидела смешинки в глубине его глаз.
За дверью внезапно послышались голоса, мужчина отвернулся, Дарина поспешно встала с дивана, ощущая, как в груди от резкого движения опять наливается боль. Тихо охнув, она схватилась за стол здоровой рукой. Марк было шагнул к ней, как в комнату вошли ее подруги, тут же с тревогой побросавшие вещи на ближайший стул. Он посторонился.
– Дарин, что с тобой?
– Встала резко, сейчас пройдет, – прохрипела она. Марк дернулся.