Однако он не мог не заметить и того, как Марк посматривал на нее в больнице. Он давно не видел у него такой взгляд и про себя осторожно радовался. Похоже, напрасно. Сглазил.
Он быстро взглянул на брата. Марк мрачно смотрел на полуголые ветки, на высохшие от долгой жары листья в такой же сухой траве.
– Ты думаешь, она согласится? – как можно естественнее поинтересовался Саша. Марк махнул рукой, отгоняя комара.
– Глупо упускать такой шанс.
– А ты что?
– Что я, Саш? – устало спросил Марк, посмотрев на брата в упор. – Ты же знаешь, у меня не жизнь, а сплошные опасности. Неужели ты думаешь, что ей нужны такие переживания, когда можно заниматься выставками в Лондоне?
Саша улыбнулся уголком губ.
– А ты не допускаешь мысли, что нужны? Действительно нужны? – брат не ответил, и Александр продолжил: – Помнишь тот день, когда ты покушение сорвал? Ты еще просил, чтобы я к Дарине пришел и не отходил от нее? Она за тебя переживала больше, чем за себя. Вцепилась в меня, все приговаривала, что с тобой все будет хорошо. И можешь мне поверить, это был страх не за какого-то постороннего парня. Я за эти годы повидал много влюбленных и семейных пар, разницу знаю.
– Старая присказка, что стены больницы видели больше искренних слез и улыбок, чем весь остальной мир, – слабо улыбнулся Марк. – Ну и скажи мне, нужны ей такие переживания каждый день? Меня могут убить в любую секунду, на любом задержании! Надо ей вдовой становиться?
– Может, ты для начала ее спросишь? – предложил Саша. – Уедет она, не уедет, это же еще на воде вилами…
– Уже спросил, – буркнул Марк. – Я такую глупость совершил… Уступил слабости, и на тебе! Сколько лет прошло после Юли, думал, научился себя в руках держать, и отношения какие-никакие были, так ведь нет!..
– Что она сказала?
– Что не знает, поедет или нет. Но я почти уверен, что она согласится.
Саша глубокомысленно покачал головой.
– Я так понимаю, убедить ее остаться в твои планы не входит?
– Сань, у нее там вся жизнь может сложиться! А я что? Я невыездной! Даже если у меня контракт скоро закончится, сколько я еще за границу не смогу уехать? Пять лет, десять? У нас же меняется все год от года! Может, вообще скоро скажут, а сиди-ка ты, милок, до конца жизни в пределах нашей родины, и плевать нам, что тебе всего сорок пять стукнуло!
Марка будто прорвало, а Саша слушал и удивлялся тому, каким дураком порой может быть его брат.
– Ты ведь понимаешь, что до этого момента еще три года? – уточнил он. – И что, ты сейчас вот так возьмешь и просто все оставишь? Ты ведь потом всю жизнь жалеть будешь! И из меня всю душу заодно вытянешь!