«Привет. У меня завтра день рождение, представляешь? Я впервые буду праздновать его в полном одиночестве. Впервые никто не придет и не поздравит меня. Мне так плохо, я бы хотела напиться, но и этого сделать не могу. У меня в кармане две сотки, я сейчас беднее любого бомжа».
Мира набрала сообщение и отправила его. Она уже настолько привыкла это делать, что не испытывала ни угрызений совести, ни жалости, ни стыда. Музыка за стеной утихла, и она реально почувствовала себя очень одиноко, будто в ее сообщении все же была доля правды.
Вздохнув, от того что ее сообщение не прочитали сразу, Мира зашла на кухню, выпила воды прямо из чайника, посмотрела в окно на все тот же унылый пейзаж её района, на трассу, которая вела куда-то далеко. Туда где огни загорались под самыми звёздами, где фонари светили не так тускло. Где ели другую еду, одевались в другую одежду. Где люди были красивее, туда, где от людей приятней пахло.
Кстати, о запахах. Мира раздосадовано посмотрела на свою мусорную корзину, которую давно пора было опустошить, но так лень. Она словно сторожевая, вытянулась в струнку, и в несколько движений прилипла к глазку. Парень в одежде доставщика стучал в соседскую дверь. Вернувшись на кухню Мира сгребла мусорный пакет, снова прилипая к глазку. Непонятно откуда возникшее любопытство, просто съедало её.
Зажмурившись, она схватилась пальцами за замок, мысленно считая: один, два, три…
Поворот, резкий толчок в дверь, и глухой стук соприкосновения её деревянной двери о мягкую обивку его.
— Неловко вышло, — Мира от смущения закусила губу, вблизи рассматривая лицо мужчины. Его карие глаза снова скользнули по ней, и снова без всякого интереса.
Взрослый.
Наверное, это было самое правильное определение, и наверняка он видел в ней всего лишь малолетку, которой нечем заняться в период каникул. Мира прошла мимо, открывая мусоропровод и пытаясь засунуть в него пакет. Несколько смятых жестяных банок упало на цементный пол подъезда, а следом и изогнутая пластиковая бутылка с дыркой в боку.
Ну и пусть смотрит, она — не маленькая девочка, которой что-то могут запрещать родители.
Иногда так случается, когда совсем нечего делать, и глупость становится занятием. По-другому, она не могла никак обозвать свою заинтересованность к соседу.
Она думала, размышляла, строила догадки, смотрит ли он ей вслед, пока она запихивает бутылки в бак, пока наклоняется, чтобы поднять пустую банку. Вряд ли это было захватывающим и интересным зрелищем, но надежда была. И тут же пропала, как только девушка услышала за своей спиной глухой стук, а после проворачивание замка. Он закрывается на верхний замок? Кому это надо в наше время?