-Там это, мудокроты бегают и у шахтеров еду воруют. - не сдержавшись, ляпнул я.
-Мудокроты? Хм, все может быть, кроты отожрались на шахтерских тормозках, а Ебобо уже отожралось уже на них! Все сходится!
- А ты умный малый! Как ты говоришь тебя зовут? - спросил он у меня.
-Я Карачун, позавчера только приехал.
-А, ну да, я тебя вспомнил, ты еще в пятом бараке дебош устроил, и побил заслуженных и опытных рудокопов.
-Да они сами...
-Ладно-ладно, уже разобрались Так как вы говорите это чудище сдохло?
-Я думаю говноройкой подавилось, та обрызгала ему горло своей кислотной гадостью и Ебобо задохнулось. А потом Карачун его шкуру киркой попортил! - ответил командир стражи.
-Ничего я не портил! Когда я его киркой бил оно еще вполне живое было!
-Ладно, не важно, оттащите тварь к кожевникам, пусть выпустят ему кишки и сделают чучело. Хочу наших гостей удивить! - Скомандовал он стражникам.
Я тоже было собрался свалить, но Жо остановил меня :
-А тебя, Карачун, я попрошу остаться.
-Интендант рассказал, что ты у нас музыкант. Это правда?
-Ну да, есть немного. - уныло ответил я, предчувствуя подставу.
-Вот и отлично! К нам через недельку приезжает высокая комиссия из полицейских и министерских чинов. И я, по такому поводу, решил устроить музыкальный и костюмированный концерт! Шансон-Оперу! Несколько человек уже нашлись и усиленно готовятся, только тебя и не хватало!
Ш...шансон-оперу? Не, я знаю есть рок-оперы, очень любимый и уважаемый мной вид современного искусства, но шансон? Шансон-опера для местных ментовских шишек? Боюсь представить что это будет за бред...
* * *
Жо Браун проводил меня в специальный концертно-лекционный зал располагавшийся на территории, и представив вынужденным артистам, сбежал.
-Еще один страдалец? Ну добро пожаловать в наши ряды! - поприветствовал меня высокий черноволосый мужчина среднего возраста.
-Я Пиос — занимаюсь постановкой этой... сотоновской оперы, можно сказать главный здесь.
-Но у нас демократия, так что не робей, если какие дельные мысли появятся — высказывай.
Кивнув головой, я осмотрел зал. Больше всего это напоминало актовый зал какой-нибудь деревенской школы. Полное отсутствие окон, ограниченное тесное пространство, сплошь заставленное рядами одинаковых скамеек из потемневшего, от времени дерева. И конечно же она — сцена! По бокам виднелись огромные шторы-кулисы, когда-то бывшие насыщенного бардового цвета, а сейчас постаревшие, и залатанные во многих местах, они напоминали бабушкино лоскутное одеяло.
Сама сцена оказалась довольно объемной и глубокой. На ней, с легкостью, размещались различные декорации — прямо сейчас одна из арестанток-актрис рисовала на масштабном деревянном щите силуэты городских зданий. Получалось весьма атмосферно.