Бедный негр (Гальегос) - страница 17
Бум, бум, бум, бум!
Вали коровку! Вали бычка!
— Хватай козочку, а то даст стрекача!
Бум, бум, бум, бум!
— Айро! Айро!
В бездонную пропасть, словно захлестнутая головокружительным водоворотом, низвергалась мятущаяся душа Анны Юлии Алькорта.
Таинственная перемежающаяся лихорадка неожиданно сотрясала все ее тело, румянила щеки, затягивала бархатной поволокой глаза. Сладостная ноющая боль острыми иглами пронизывала грудь, раскаленными прутьями сверлила руки. Неизъяснимая тоска, удушье, внезапные обмороки. Жуткие видения, долгие часы беспамятства, после которых она, точно после тяжкого пути, чувствовала себя разбитой и надломленной. А потом несколько дней подряд, словно оглушенная, в каком-то сомнамбулическом сне, не сознавая, где она, что делает, куда идет, не ощущая своего тела в легких одеждах.
Доктора, осматривавшие Анну Юлию, тщетно ломали голову, стараясь обнаружить причину снедавшего ее недуга; все они сходились лишь в одном, с улыбкой произнося свое заключение:
— Серьезного пока ничего нет. Стоит ей выйти замуж, и все пройдет.
Но Анна Юлия не желала выходить замуж! Была она хороша собой, нежна и приветлива, поклонники так и вились вокруг нее, но ни одному не оказывала она предпочтения — всех отвергала, причем с необычной для нее резкостью, так противоречившей ее деликатному, мягкому характеру.
— Но позволь, доченька! — говорила мать. — Неужели среди стольких достойных молодых людей, которые ухаживают за тобой, не нашлось ни одного по твоему вкусу? Подумай, тебе скоро исполнится двадцать лет, мы с отцом уже старые, нам, быть может, уже и жить-то осталось недолго. Пора тебе подумать о будущем муже.
Но Анна Юлия с отвращением вздрагивала — чего только не взбредет в голову больной девушке — и умоляющим голосом просила:
— Будь добра, мама, не говори со мной об этом. Не надо. Ради бога, прошу тебя!
Неведомый недуг продолжал точить Анну Юлию.
С каждым новым приступом лихорадки смутное беспокойство все сильнее овладевало ее душой. Почти осязаемое видение страшного призрака, нависшего над головой, какое-то ужасное черное чудовище, готовое обрушиться на нее. В страхе перед этим видением, которое, казалось, вот-вот оживет, Анна Юлия закрывала глаза, и ее беззащитная душа словно низвергалась в черную, мрачную бездну. Стараясь отогнать от себя жуткий призрак, девушка силилась открыть глаза, но непонятная сверхъестественная сила подавляла ее, и, не смея даже пошевелиться, Анна Юлия в смертельной тоске покорно ожидала своей участи. А потом опять странная, неизъяснимо-сладостная боль, пронизывающая грудь, сверлящая руки, языками жаркого пламени охватывающая все тело. И снова беспамятство, глубокий обморок и невыносимо тяжкое пробуждение, и снова бред и стенания: