— Ен, лучше подождать хотя бы еще одну неделю, но под умоляющим взглядом, вздохнув, добавила: — Хорошо. Но! Только под присмотром Джой и всего на пару минут.
— Хорошо, хорошо. — он закивал так сильно, что я заволновалась, не закружится ли у него голова.
— Вот и договорились. — я ласково улыбнулась ему и привычно пересела в кресло у камина, — Малыш, пора заниматься.
Он издал горестный вздох и взял рядом стоящую дощечку, на которой учился писать. Дней десять назад я взялась за его образование. К сожалению, многое, чему научился мальчик до своей болезни, он забыл. Да и не мудрено. Удивительно, что после года лечения теми зельями, у него, вообще, получается связно размышлять. Состояние моего маленького пациента меня несказанно радовало, он быстро поправлялся телом и духом. Со времени разговора о той страшной ночи и его материя больше не видела, чтобы он плакал. С каждым днем малыш все чаще улыбался.
Проследив за тем, чтобы он выполнил мои указания, я взялась за недочитанную книгу. Да. У меня появилось время для чтения. В течении последних трех недель меня, словно сговорившись, а может и специально, что гораздо вероятнее, оставили в покое. Прекратились похищения, король не желал встреч со мной, видимо, мужчины не хотели более находиться в моем обществе. Сначала отсутствие интереса к моей персоне подарило облегчение, потом пришла непонятная обида, а сейчас… Сейчас я думаю, что так правильно. Пусть они все лучше забудут обо мне. Граф почти каждый вечер проводил с сыном, и, соответственно, со мной. Больше попыток поцеловать меня или перейти границы дозволенного он не предпринимал. Заходя в спальню Ена, граф сбрасывал маску отчужденности и безразличия, превращаясь в веселого и приятного собеседника, любившего много шутить. Первые две недели он уходил во время лечения Ена, но последние два раза остался, чем привёл меня в сильное замешательство. Признаться, я была искренне благодарна, до комнаты мне самой было бы добраться очень нелегко, могло и не получиться. В результате у нас начали складываться весьма теплые отношения, что поражало меня. Ридвиг больше не заговаривал о заморских странах, не спрашивал меня о моих планах.
За последнее время со мной не произошло ничего особенного. Учитывая всё, что успело случиться в первые недели с момента моего появления в замке, сейчас было довольно спокойно. Кстати, мне все-таки привезли шестнадцать платьев, событие случилось где-то на десятый 'спокойный' день. Нужно было видеть ошарашенное лицо лорда Халенгвота, когда я ему сказала, что не могу их принять поскольку мне негде всё разместить. Немного подумав, он рыкнул, обозвав меня несносным созданием, на что я не обиделась, а лишь злорадно улыбнулась. Все закончилось тем, что мне выделили еще одну комнату в 'нашем' коридоре, превратив её в гардеробную. Наше регулярное и нормальное общение с Ридвигом позволяло легко играть в любовь. Иногда забываясь, по вечерам продолжали обращаться друг к другу ласковыми словами или многозначительно подшучивать.