Володя развернул меня от себя и попросил:
— Упрись руками в скамью, Лиль. Выгнись.
Меня поставили почти раком, возбужденный орган сразу скользко задвигался между ягодиц, не проникая внутрь. Володя подавался резко, ритмично, он пытался поймать удовольствие хотя бы в этом трении. Но теперь его рука обвила мой живот, скользнула вниз и быстро проникла между складок. По стону он понял, где нужная точка и начал ее возбуждать с нажимом, сопровождая каждое движение толчком бедер.
Артем гладил меня по щеке, перемещал пальцы на губы и заставлял сильнее открывать рот. Мне же хотелось поцелуев — глубоких, страстных, в том же ритме, который задает Володя. Но до губ Артема мне было не дотянуться, моя голова оказалась на уровне его груди.
Я в очередной раз изогнулась и сама опустила лицо к стоявшему члену, на следующем толчке прикоснулась губами к головке, а еще через два провела по ней языком. Почти физически ощутила, как поджался живот мужчины, но он меня не направлял и вообще убрал руки.
Было сложно стоять в такой позе, но еще сложнее предвкушать уже назревающий взрыв внутри. Володя терся об меня, а пальцы его создавали немыслимые ощущения. Какая же пошлость — даже в порно, наверное, такого не делают. И для срыва мне надо было ее еще сильнее усилить. Я вобрала член в рот, начала посасывать, хотя это получилось спонтанно, поскольку тело подавалось вперед от задаваемого темпа. И после этого меня надолго не хватило — так, с окаменевшим органом во рту я и кончала, и еще по инерции скользила по нему языком. Володя продолжал меня ласкать внутри, продлевая удовольствие, но когда у меня ослабли ноги, был вынужден перехватить за бедра.
Как же это крышесносно… Я не сразу сообразила, что почти повисла в его руках. Артем не успел дойти до оргазма, как и Володя. Но мне требовалось немного отдышаться, отдохнуть, после чего я, наверное, смогу каждого из них довести до пика ртом или руками. После того, что получила сама, я считала себя обязанной.
Вот только этого не произошло. Меня переместили на колени Артема, он обнял и уложил мою голову себе на плечо, а Володя уселся на скамью рядом.
— Пусть отдохнет, — я не разобрала, чей это едва слышимый шепот. — Меня чуть самого не сорвало. Боже, как она заводится, как кончает. Я за одно это сам готов не кончать… неделю!
— Шутишь?
— Ладно, два дня. Нет, день. Точно, день смогу, — а вот это точно Володя, он же и наклонился ко мне. — Лиль, ты в норме? Здесь немного жарко, давай отнесу тебя наверх. Там и завтрак давно остыл.
Но меня нести уже не было нужды. Я пришла в себя и смогла открыть глаза, столкнулась с довольным взглядом Артема. Потом только вспомнила: