Лай оборвался только после строгого человеческого окрика. И не просто человеческого, а женского. Даже девичьего. Послышался храп лошади и всплеск воды. По кромке берега кто-то подъехал к плоту с Кузнецовым.
Под легкими и быстрыми шагами заскрипел снег. Кириллу показалось, что спасти его спустился сам ангел с небес. Так было прекрасно лицо склонившейся к нему девушки. Голубые, как ясное небо большие глаза, славянского типа немного обветренное лицо с соблазнительной ямочкой на подбородке, румяные от мороза щечки и яркие, немного припухшие губки. Лицо обрамляла большая лисья шапка, похожая на восточный малахай, из-под которого выбивалась золотистая челка. Одета она была, как настоящий кочевник, в теплый кафтан, перетянутый широким кушаком.
Девушка бесцеремонно смахнула с лица Кирилла оставшийся снег и повернула его голову в разные стороны, словно осматривала уши. При этом с интересом заглянула в глаза. Заметив, что Кузнецов моргнул веками, она что-то проговорила на незнакомом языке и попыталась стащить Кирилла с плота. Но парень оказался тяжеловат для нее. На некоторое время девушка исчезла из поля зрения. "Неужели бросила и ушла? - содрогнулся Кирилл. - Нет. Она не могла так поступить! Скорее всего, пошла за помощью". В подтверждение этому, совсем рядом громко пролаял пес. В ожидании, Кузнецов закрыл глаза. Смотреть дальше уже не оставалось сил. Он задремал.
Очнулся от того, что его, обвязанного крепким арканом, с силой тащат наверх, на высокий берег, подальше от воды. Из-за холода он почти не ощущал боли. Сколько его таким способом тянули по снегу, Кирилл не знал, так как потерял сознание. Очнулся лежа на боку, весь в снегу и почти без верхней одежды, увидев перед собой только перешагивающих с ноги на ногу лошадей. Чисто автоматически заметил, что копыта у них не подкованы.
До его слуха донесся спор. Судя по голосам, спорили женщины. Две или три, но на совершенно незнакомом языке. Кто-то из них соскочил с коня, подошел к нему и грубо, толчком ноги, перевернул на спину. Небо закрыло красивое, но рассерженное чужое женское лицо, в такой же, как и спасительница, мохнатой шапке. Молодая женщина сильными пальцами широко раскрыла Кузнецову глаза и заглянула в них. Затем, вытащив большой нож, разжала стиснутый рот и осмотрела язык с зубами. "Как коня на базаре выбирает. Словно продешевить боится". - усмехнулся про себя Кирилл. Но на этом осмотр не закончился. Ему грубо запрокинули голову, открывая шею явно для удара занесенным ножом. "Чтобы лучше было резать. - как-то буднично промелькнула новая мысль. - В Чечне не зарезали, так здесь достали. Хотя бы граната была. Подорвал бы всех". От бессилия, вдруг захотелось заплакать. Но даже этого не смог сделать. Слеза словно замерзла, не успев до конца образоваться. Последнее, что отпечаталось в мозгу, это возмущенный и уже ставший почему-то родным, звонкий голос спасительницы. Его оборвал другой, властный, но тоже женский. На этом сознание отключилось. Все. Я умер.