В металлургии тоже планировался прорыв, но пока был недоступен Донецкий уголь и Мариупольская руда, приходилось усовершенствовать обычные кузни. Для качественного ускорения работ было построено два механических кузнечных молота* с приводом от водяного колеса и пара токарных станков. В этой мастерской было развернуто производство мушкетов и аркебуз, являвшихся, по сути, обычными пехотными ружьями по образцу конца XVIII века. Стволы изготавливались методом кузнечной сварки с проковкой по калиброванному прутку и дальнейшей разверткой. Таким же методом выделывались и пистолеты.
Применение кузнечных молотов позволило приступить к производству недорогих пехотных кирас и шлемов. Примитивный метод науглероживания готовых изделий позволял добиться приемлемой прочности. По крайней мере, нагрудная половинка кирасы держала аркебузную пулю, выпущенную с расстояния до ста шагов.
Вся эта масса специалистов приводивших в действие маленькую промышленную революцию требовала вменяемой легализации. Не может же сразу сотня человек кардинально поменять род своей деятельности или внезапно добиться невиданных успехов в работе. Да и языковые навыки большинства из них требовали существенного улучшения. Поэтому, в целях маскировки, большая часть вселенцев обретала свое новое 'я' на прибывающих кораблях и сразу направлялась на таможню, где их вполне официально принимали в подданство и оформляли договоры найма.
Подготовленным мастерам не требовалось много времени на раскачку - первые результаты появлялись спустя буквально несколько месяцев. Как раз один из таких результатов вышедших из литейки, предстояло оценить.
Исаак и Александр спешились, передав поводья подскочившим коноводам. Перед ними лежала небольшая долина между поросших лесом гор. Впереди, там где кручи сужались до размеров узкого ущелья, стоял старый, полуразрушенный донжон и небольшой отрезок стены.
- Ну и где твои пушкари? - улыбнулся Александр.
- Смотри. - Исаак взмахнул рукой, и долину огласило гудение рога.
Из-за поворота показалась небольшая колонна из двух тяжелых повозок запряженных волами. Неспешно миновав группу зрителей, они развернулись, остановившись в семистах шагах от развалин. Пушкари сняли с повозки чехол, обнажая блеск металла, и отцепили передок. В ствол орудия отправился картуз, а вслед за ним и четырнадцатикилограммовое железное ядро с примотанным к нему пыжом. Одновременно один из артиллеристов шилом проткнул картуз через затравочное отверстие и досыпал в него порох. Наводчик покрутил механизм наводки под стволом, что-то крикнул и отошел от орудия. Раздался жуткий, пробирающий до кишок грохот и пространство перед пушкой заволокло дымом, неторопливо сносящимся ветром. Не успел Александр придти в себя, как орудие вернули на позицию, пробанили и уже заряжали вновь. Восхищенно наблюдая за тем, как ловко действует расчет, посылая в стену одно ядро за другим, Александр поймал себя на мысли, что испытывает чувство необъяснимой эйфории.