— Выходите из машины! — потребовал капрал, — мы должны досмотреть багажник и обыскать Вашего пассажира!
Времени на раздумья не оставалось, Поздняков броском покинул машину, выстрелил капралу в голову и тут же уложил обоих автоматчиков, прежде чем они успели применить оружие. Не покинувший еще машину Шефер с ужасом и удивлением наблюдал, как Поздняков быстро сел за руль, и рванул с места, набирая скорость. Он не понимал, для чего офицер СС убил солдат жандармерии и спешно скрывается. Вскоре машина нырнула в лесной массив и продолжала на огромной скорости двигаться по автобану.
— Вы кто? — с опаской спросил Шефер, успокаиваясь.
— Я друг! — с улыбкой отвечал Поздняков, — и Вы только что убедились в этом. Ведь Вы же провели в застенках гестапо полгода по подозрению в шпионаже и знаете, как там пытают?
— Но я ни в чем не виноват! — простонал Шефер, — и мне нечего бояться, а тем более расстреливать солдат и убегать от преследования!
— Вы теперь невольный соучастник убийства трех жандармов дорожной полиции! — напомнил Поздняков, хотя расстрел патруля не входил в его планы.
— Но я никого не убивал! — возмутился Шефер, — я сам жертва похищения… Остановитесь, иначе гестаповцы скоро всё равно догонят нас и арестуют!
— Они не скоро спохватятся, — спокойно констатировал Поздняков, — рации у патруля не было, а это значит, что без связи их обнаружат только к концу смены, вечером…
— А куда мы едем? — испуганно спросил Шефер, — нам все равно конец…
Пришлось по ходу немного изменить последовательность вербовки Шефера. Поздняков решил объявить это предложение после того, как они сядут в поезд «Стокгольм-Москва». Сейчас можно было испугать этим профессора и создать дополнительные трудности для бегства. Но он решил, что после освобождения Кёнигсберга обязательно организует доставку семью Шефера в столицу СССР.
— Вы давно получали письмо от своей жены из Кёнигсберга? — спросил Поздняков, вызвав у Шефера удивление своей осведомленностью.
— Откуда Вы знаете, что моя семья там? — удивился ученый, — …ах, да, в гестапо знают обо всех!
— Я не работаю в гестапо! — отрубил Поздняков, — я служу в СД! А с женой Вашей виделся несколькими днями раньше в Кёнигсберге.
Поздняков внимательно посмотрел на Шефера, тот резко изменился в лице и поедал глазами собеседника, ожидая от него сведений о жене и детях. Но тот не спешил с информацией, используя этот психологический прием, и временами отрывался от дороги, изучая реакцию Шефера. Позднякову самому была понятна тревога за близких, и он вспомнил о своейсемье, оставшейся в Москве, которую не видел уже шесть лет.