— Мой брат Федор попал в плен еще в 1941году, — начал Поздняков, — и был отправлен в концлагерь Нацвиллер-Штрутгоф, расположенный в Возгенах поблизости от эльзасской одноименной деревни, что в пятидесяти километрах от Страсбурга. Я об этом ничего не знал, а когда американцы освободили лагерь, я по линии СД встречался в Страсбурге с агентом, внедренным в американскую разведку. В США умеют поднимать шумиху в прессе по любой победе своих вооруженных сил. В одной из газет, которую мне показал агент СД, был сделан фотоснимок освобождения концлагеря Нацвиллер-Штрутгоф. На нем я узнал Федора и понял, что он находится там. Я не мог сдержаться и, считая США нашими союзниками, признался агенту, что это мой брат, а я работаю на советскую разведку. В тот же вечер я попросил помочь мне освободить Федора из лагеря временного содержания.
Он согласился и на очередной встрече сообщил мне условия, на которых Федора немедленно освободят с предоставлением выбора страны постоянного проживания. Этими условиями была хотя бы одна передача сведений о местонахождении немецких физиков-атомщиков или запасов обогащенного урана, известных советской разведке. Я согласился, считая американцев нашими союзниками, но доступа к таким сведениям не имел. И вот когда мне пришлось обманом захватить Шефера и лично переправить его в Москву, я понял, что этой мой шанс. Меня назначили руководителем подгруппы в миссии Энормоз, я искренне обрадовался и передал первые доступные мне сведения — списки немецких атомщиков. Я надеюсь, что союзники выполнили свои обещания и сейчас Федор находится на свободе. Но я теперь оказался завербован, а связной, через которого я общаюсь с американцами, вчера угрожал мне шантажом в случае моего отказа продолжить шпионаж на США.
Майор изложил Позднякову план Фитина по дезинформационной работе, разъяснил, что тот продолжит руководить своей подгруппой, но под его надзором и предъявил заготовленный приказ о зачислении майора Фомина и капитана Левашова в состав поисковой миссии Энормоз.
Ультиматум.
Чарли Вайнбург, крупный американский финансист, вице-президент Банка международных расчетов, входил в состав Совета по международным отношениям и в начале 30-х, два года был финансовым советником президента Рузвельта. На самом деле его работа сводилась к контролю Совета над всеми финансовыми бюджетными операциями, осуществляемыми кабинетом президента. Чарли был ярым сторонником создания мирового правительства, и его точка зрения по этому вопросу хорошо была известна всем конгрессменам и сенаторам: «Мы должны создать единый центр управления миром из США, вопреки тому, хочется ли этого остальным странам или нет! Вопрос в том, как достичь мировой власти: силой или мирным путем? Я думаю, что с тех пор, как изобрели деньги, это становится понятно даже ребенку!»