Однако комбат не сомневался, что его распоряжение выполнено. Выйти из танка, чтобы посмотреть, не оставлен ли неподалеку воздушный баллон, вызвался заряжающий комсомолец Братковский — юркий крепыш небольшого роста, которого танкисты ласково называли «братком».
— Давай, браток, ныряй, как рыбка, да будь осторожен, — напутствовал юношу комбат.
Братковский выбросился через приоткрытый башенный люк, скользнул на животе по башне на корму, оттуда скатился на землю, прижался за гусеницей и вдавился в размокший суглинок. О радость! В нескольких метрах между глубокими канавами от гусениц танка краснел воздушный баллон.
«Браток» ползком добрался до бесценного баллона, бережно прижал его к правому боку и пополз обратно к своей машине. Но как подать баллон в танк? Через башенный люк? Нельзя. Гитлеровцы из пулемета прикончат самого и продырявят баллон. Нужно пробраться к десантному люку, откопав траншею под днище.
Для крота это труд обычный, для человека — почти непосильный. И все же смельчак добрался до десантного люка, армейским ножом и руками проделав траншею. Люк открылся: товарищи заранее отвернули задрайки. Бережно подхватили они баллон с воздухом, а за ним втянули измазанного, обессилевшего, но счастливого Братковского.
Однако получить баллон с воздухом — полдела. Нужно еще завести машину. А это не просто: в соединениях воздушной магистрали нет необходимой плотности. Наконец устранено и это препятствие. Баллон присоединен, давление — 60 атмосфер. Это — на одну-две попытки. Заведется мотор — все спасены, не заведется — снова жди помощи или выбирайся из танка под вражеский огонь через проделанный Братковским ход. День уже на исходе, а ночью, в темноте, непременно пожалуют фашистские подрывники...
Механик-водитель медленно открыл вентиль редуктора. Мотор звеняще взвизгнул, сделал один оборот и... остановился. Но уже в следующее мгновение он рывком провернулся и, словно торжествуя, загудел. В боевом отделении запахло сгоревшей соляркой, глаза защипал едкий синеватый дымок. Танкисты заняли свои места. Гудя и вздрагивая, ожившая машина медленно поползла в сторону своих войск. Немцы заметили это, открыли артиллерийский и минометный огонь. Но обстрел уже был не страшен. Через час танк Арканова вышел к северо-восточным скатам высоты 69,4, где сосредоточились все подразделения батальона.
Шесть с лишним часов пробыли танкисты на территории, занятой противником. Все это время раненый коммунист Арканов, изнемогая от боли, поддерживал воинский дух своего экипажа.
Утром мы осмотрели танк комбата и обнаружили, что броня чудесной машины выдержала свыше тридцати попаданий вражеских снарядов...