– Не могу дождаться медового месяца, – сказал Джульен.
– Ты выйдешь за меня? – спросил Меррик Салену.
– Конечно же, нет, – ответила Салена.
– Все потому что я еврей, а ты индуска?
– Все потому что ты странный, высокомерный и невыносимый.
Казалось, Меррик не удивился или расстроился.
– Но мы можем продолжать трахаться?
– Само собой разумеется.
– Салена, и ты тоже? – спросила миссис Брайт. – Ты тоже причастна к этому?
– Да, – ответила Салена. – И еще, я увольняюсь.
– И я увольняюсь, – сказал Реми.
– И я тоже, – заявил Меррик.
– А у меня нет работы, – добавил Джульен. – Но, если бы была работа на ферме, я бы тоже уволился.
Мама Реми прижала ладонь ко лбу. Ее отец выглядел так, будто его сейчас вырвет. Отец Джульена и мама спорили друг с другом. Ни у кого не была сердечного приступа.
Она бы назвала это победой.
– Мама и папа, – после глубокого вдоха сказал Реми. – Я люблю вас обоих. Но то, что вы сделали, почти непростительно. И вам должно быть стыдно за себя. – Она посмотрела на всех родителей в палате. То, что ни один не поднял глаз, было финальным доказательством их вины. – Можете злиться на нас сколько пожелаете. Но мы сделали это ради вашего блага, в конечном итоге, вы это поймете. А теперь, если простите, я со своим мужем еду в медовый месяц. Приступим, мистер Брайт?
– Я чудесным образом излечился за ночь, миссис Брайт, – сказал Джульен. – Ты сказала медовый месяц?
– Есть предложения? – поинтересовалась Реми.
Джульен обулся и взял жакет.
– У меня есть идея, – ответил Меррик.
Следующим утром, все четверо были на пути в Париж.
Шенаниганс
Родители Реми и Джульена не общались с ними почти три месяца. И причина не в том, что Реми и Джульен забрали у них десятки миллионов. Семьи признали, что были жадными и неправыми. Но Реми и Джульен ждали дня пресс-конференции, чтобы рассказать родителям правду – их свадьба в Париже не была законной.
Реми так и не узнала, что сказал Меррик священнику, или сколько он ему дал, чтобы изобразить свадьбу и подписать полуофициальный документ. Она не знала и не хотела знать. В любом случае, уловка со свадьбой сработала. Меррик знал, что Реми никогда не сможет соврать родителям с покерфейсом и сказать, что она вышла замуж, когда на самом деле не выходила. Она знала, что они не состояли в законном браке, но этого было достаточно, чтобы она могла, глядя маме в глаза, сказать, что у нее была свадьба с Джульеном. Это было грязно, но у них не было выбора, кроме как отказаться от соперничества, теперь, когда дочь Монтгомери вышла за единственного сына Брайтов. Если две семьи объединились, два бизнеса объединятся, нравится им это или нет. Реми и Джульен решили, что их маленький обман не более чем справедливое наказание за дорогостоящее и опасное мошенничество, в которое ввязались их родители.