Демид ругал себя последними словами за то, что попросил Нюру сделать оригинальную бутылку позапрошлого века. Такие бутылки были редкостью и делались по специальному заказу. Влип.
— От бабушки память осталась. А тут друг с похмелья болеет. Решил, что его здоровье важнее.
— Демид, я ведь пока, — говоривший сделал ударение на слове «пока», — нормально спрашиваю и жду адекватного ответа. Иначе разговор будет совсем другой.
— Я не помню, как она у меня оказалась и откуда, — мысли Демида лихорадочно прыгали в голове, перебивая друг друга. — При пожаре я схватил корзинку, в которой оказались эти две бутылки. Вот и всё.
— Допустим. Но ты сегодня назначил встречу на восемь с другом, значит, у тебя есть ещё товар?
— Нет, товара, как вы выражаетесь, у меня нет. Тут всё просто. Вчера у меня денег не было, а сегодня я получил подъёмные и хотел дать ему на бутылку.
— Допустим. Мои ребята уже осмотрели твою комнату и ничего не обнаружили. У тебя и вещей-то не осталось. Но ведь, имея такие раритеты, жить в нищете неправильно. Скажи, у тебя точно больше нет такой водки? Только честно.
— Что было, отдал.
— Ладно, верю. О нашем разговоре и нашей встрече никому. Иди.
Демид, обливаясь потом, вылез из машины.
— Ребята, немного ума ему подарите, — раздался вдогонку голос таинственного пассажира иномарки.
Тяжёлый удар в живот согнул пополам, а удар сверху по затылку вырубил Демида. Он упал и как-то отдалённо услышал отъезжающую машину и мужской голос: это аванс.
Сколько Демид пролежал без сознания, неизвестно. Очнулся от звука остановившейся машины.
— Алкаш походу. Зря вытрезвители отменили. Лежит прямо на дороге. Хорошо, что не задавили.
— Давай его в кусты перетащим.
— Он жив хоть? А то может труповозка нужна.
— Жив. Только алкоголем от него не тянет совсем. Одет нормально. Может, у него приступ какой?
— Я вызову скорую.
Демид опять отключился.
Утром его осмотрел доктор. Демид с трудом понимал, где он находится.
— Как себя чувствуем, молодой человек?
— Где я?
— В больнице.
— Дайте пить.
Живительная влага устремилась внутрь проснувшегося тела и вернула способность соображать.
— Сколько я был без сознания? — с тревогой спросил он.
— Примерно восемь часов, — задумчиво произнёс доктор.
— Уф, — выдохнул Демид. — У меня сегодня игра. Первая игра за «Сибирь». В хоккей.
— Э, милок, какая тебе сейчас игра? Сотрясение мозга. Ближайшие минимум десять дней придётся провести в постели.
— Что? — Демид даже сел в кровати. — Доктор, распорядитесь отдать мне одежду. Я совершенно здоров! И не собираюсь валяться на постели, когда решается моя судьба!