Спустя некоторое время я уже кручусь юлой у зеркала, разворачиваясь в разные стороны и мне совсем не нравится то, что я вижу. Красивое платье висит на мне мешком, волочащимся по полу.
Лу стоит рядом и в негодовании пыхтит как паровоз, она обходит меня по кругу и пытается затянуть платье в разных местах:
— Как можно быть такой худой, а? Нам придется ушить его в двое, чтобы оно с тебя не упало в разгар вечеринки! — возмущается подруга, задумавшись — И надо что — то делать с грудью, пуш ап с носками нам в помощь!
— Лу! — возмущаюсь я.
— Что Лу?! Не будь ханжой подруга, — пытается подбодрить меня Луиза, но моя подавленность только усиливается…
Рядом с парнем мечты, я буду выглядеть пугалом! Когда мне хочется сиять яркой звездой на его небосклоне…
Обидно до слез! Я понимаю, что это — провал! У меня нет денег на достойную обновку, а пойти в платье явно не моего размера — опозориться среди разряженных в пух и прах девиц.
От напряжения у меня колит кончики пальцев. Сегодняшний день грозиться довести меня до нервного срыва.
Луиза смотрит на меня слегка прищурившись, поперек ее бровей залегла маленькая морщинка.
— Погоди! Не расстраиваемся! Сейчас все сделаем!
Моя неунывающая и пробивная подружка просчитывает, как может помочь мне в сложившейся ситуации.
Луиза берет мешочек с нашими бельевыми прищепками и быстренько начинает зажимать ими материю на спине. После этих крохотных манипуляций платье начинает на глазах обтягивать фигуру.
— Гляди, уже и не велико! — весело подмечает она.
Я же смотрю на свое отражение, уже мысленно прикидывая что и как буду делать. Где подрежу, а где пойдут стяжки…
— Только с грудью нужно что-то придумать. Эту часть ушить я не смогу, хоть я и дочь швеи. Может действительно засунуть поролон?! — раздумываю я.
Шутки шутками, но все, что мы можем, это лишь кое-как ушить платье и надеяться, что этих манипуляций не будет особо видно…
39.
— Лу! Не делай этого! Умоляю! — кричу я, но моя единственная подруга, не слушая моих протестов, вооружившись ножницами принялась кромсать свое новенькое платье.
Наблюдая за всем этим безобразием, я не выдерживаю, крикнув:
— Так нельзя! Я верну тебе все до копейки!
— Идет, Адель! Не забудь процент за вредность! — закусив губу от натуги, отвечает Луиза, пытаясь аккуратно распороть шов…
После подобного надругательства над платьем, вот уже пара часов, как, взяв все необходимые мерки, я занимаюсь переделкой. Работа идет медленно. Близится восьмой час вечера, и я, не замечая ничего вокруг, усердно пытаюсь сотворить чудо, но это весьма проблематично, когда под рукой даже швейной машины нет. Была бы моя мама здесь, она бы решила эту проблему за пол часа.