Хотела попросить позволить мне позвонить отцу, но не решалась. Я все еще его заложница, хоть все и изменилось между нами. У Багратова эта тема с моим отцом напоминала какой-то воспаленный нерв. Тронешь — рванет. И я боялась становиться причиной этой симптоматики.
В самолете меня вырубило, стоило Славе сложить меня в свои руки. Да и, похоже, меня вырубило вообще. Не испытывая никакого дискомфорта, я наслаждалась этим новым опытом, который для обычных людей доступен в ежедневном формате. По дороге из аэропорта в машине я улеглась Славе головой на колени, заполучив необычный ракурс: Слава со своим аристократическим носом — хотя он убеждал, что просто поломанным в драке — длинными ресницами и отражением Мадрида в его темно-карих глазах — они у нас одинаковые по цвету... и сплетенные пальцы. Мы много говорили обо всем, обходя главную тему — что дальше.
— Наконец, за городом, — тихо сообщил он.
— Хорошо, — сонно моргнула.
— Хочешь — поспи.
— Я давно сплю, — улыбнулась. — И ты мне снишься…
— Вот как? — он улыбнулся, не спуская взгляда с дороги. — Может, я тоже сплю?
— Не исключено…
— С моим везением, скорее сдох.
— Дурак, — покачала я головой.
— Счастливчик…
Я и правда уснула. А когда проснулась, двигатель уже не работал. Слух наполнялся шелестом деревьев и пением какой-то кукушки.
— Ого, Слав, — послышался тихий и мягкий мужской голос. — Я вам точно нужен?
— Привет, Дан…
Я открыла глаза и села, силясь быстрее проснуться, но выходило с трудом. В итоге чуть ли не наугад помахала Данилу, прежде чем Слава вытянул меня на свет из салона.
— Привет, — улыбнулась новому знакомому. Светловолосый, голубоглазый и очень симпатичный, как голливудский актер. Вылитый Джуд Лоу!
— Привет, — обаятельно улыбнулся он, щурясь на нас с Багратовым —я едва ли не висела в его объятьях.
— Простите, я сегодня что-то проснуться не могу…
— Вот как? — шире улыбнулся Данил. — Проходите.
Мне все больше казалось, что я не проснулась, а сплю. Место просто потрясающее — сосновый лес, тишина и деревянный двухэтажный шале. Легкий запах дыма и сдобы наполнял гостиную — одну комнату на весь первый этаж. Все здесь шептало: «Ложись и отдыхай». Дерево… много дерева во всем — кресла, стол, стены, потолок. И стекло — панорамные окна, перегородки. Истинно холостяцкое жилище, беспрецедентная чистота и множество многозначительных деталей — статуэток, картин, отражающих суть занятия хозяина.
— Располагайся, Кристина…
— А я? — Слава прижался губами к моему виску и повел к вожделенному дивану.
— А ты мне поможешь в кухне. Сегодня ужин и отдых. Завтра начнем работу.