Если бы ещё не кошмары… Они гады, мне всю малину портють. И ведь всё реалистично, столько чудес всяких за ночь насмотрюсь!?! Книжку могу написать как Жюль Верн, мои фантазии о будущем! Вроде нормальное название? Хотя нет! Эти фантазии минимум на 58 статью, а по максимуму…
Неее, ну нафиг такие приключения! Тем более скоро война. Стоп! Какая война??? Точно! Мне же война снилась с германцами! А пакт о ненападении? Или это у нас подписано, а германцу по барабану? Вот блин политика в её лучшем проявлении. Так-так-так! Думай голова, думай шапку куплю новую, ненадёванную!
Сегодня 29 мая, во сне война началась 22 июня, если это правда, у меня меньше месяца. И что делать? Засада однозначно. Так у меня бронь сразу не заберут, а 26 они уже подойдут к Минску. Неужели всё так плохо? Там столько наших войск и не остановят? Нет, тут без большого предательства никак, не зря видать всё шпиёнов ловят, только как обычно не там и не тех. А они вон, высоко сидят, далеко гля… Гадят вернее, простой Ваня такого не придумает.
Германцы народ культурный и трудолюбивый, но сюда то они за землёй и рабами придут, а значит культура им будет побоку Вот работать, они всех заставят, а тех кто не захочет, сразу к стеночке. М-да! Перспективы сногсшибательные, или пан или болван. Все паны у нас будут приезжие, а нам только болваны останутся. Шик! Блеск! Красота! Карьерный рост феерический! Феноменально!!! Хорошо хоть не анально. О чём я опять? Откуда это вообще? Я и словей-то таких не знаю? Ё — маё, ежкин кот! Какой кот? Стоп. У меня шиза! Доктор Соломон спасите мой мозг, в нём кто-то есть и он его ест!!! Счастье есть, оно не может не есть! МАМА!!! СОС!!!
И я отключаюсь.
Как хорошо!!! Вода! Такая прохладная! Такая МОКРАЯ!?! Ну что вы меня поливаете, я ведь вам не клумба! Мокро же!
Я открыл глаза и увидел заплаканную Дашу.
— Что случилось солнышко? — спросил я.
— Ты кричал! Ты так кричал! Я испугалась! — Даша прижалась ко мне — Тебе опять что-то приснилось?
Да уж! Приснилось.
— Мне надо к Соломону Эдуардовичу, может он пропишет чего? — я поцеловал Дашу, встал и пошёл умываться.
После осмотра, мы сидели с доктором и молчали. Каждый думал о своём. Доктор о том, что делать со мной? А я о том, что вообще делать? Ноги в руки и срываться вглубь страны, так всё равно призовут, даже устроиться не успеем. Да и Даша не поедет, пока я не объяснюсь. И что я ей скажу?
— Скажите Максим Иванович, вы мне всё рассказали? А то… — доктор помахал в воздухе рукой.
— А то вас терзают смутные сомнения в мой адрес? Я прав доктор? — прервал я Соломона Эдуардовича.