— Говорит, лучше не ехать.
— Тут он прав, — кивнул Рек. — Вот только госпоже Моръ я в этом случае не завидую… Так, зря я это сказал. Забудь. Порк прав, нечего тебе во дворце делать, если жизнь дорога.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Ты мне очень помог. Вы оба.
И поспешила исчезнуть, пока Рек не бросился меня отговаривать. А он бы точно стал — судя по выражению его лица, он догадался о принятом мною решении.
В кабинете госпожи Моръ со вчерашнего дня ничего не изменилось. Разве что хозяйка сменила темно-синее платье на темно-бордовое, еще более строгое. Сегодня на ней даже привычной диадемы не было. Четко, неброско, ничего лишнего.
— Простите, госпожа Моръ, — я влетела в кабинет, запыхавшись от быстрого подъема по лестнице.
— Итак, невеста Губами, что вы решили?
— Я еду.
Глава 27. Сыщик
Следующим утром к нам в академию приехал сыщик — невысокий сутулый тип неприметной наружности.
Ректор Моръ вызвала меня прямо с лекции, и он учинил мне в ее кабинете настоящий допрос. Снова пришлось вспомнить кто, где и как на меня покушался. Я рассказала, что могла. Поделилась догадками. Поотвечала на разные каверзные вопросы, а потом меня отпустили, так ничего и не объяснив.
Я ушла, а тип принялся шнырять по территории, вынюхивать, выспрашивать, совать нос во всё вокруг, включая тарелки в столовой.
Порк по такому случаю даже встречу клуба отменил, о чем мне с мрачным видом поведала Лунолика. Золотинки из группы поддержки тоже смотрели хмуро. И на сыщика, и на меня.
До Порка сыщик тоже докопался, едва ли не обвиняя его в том, что это он во время факультатива пытался меня отравить. Порк держался молодцом, отвечал с холодной отстраненностью. Только что именно говорил, расслышать не удавалось — дверь в аудиторию плохо пропускала звуки, поэтому нам с Луноликой пришлось больше смотреть, чем слушать.
Мы чудом не попались — в какой-то момент Лунолика так сильно налегла на дверь, что мы едва не вывалились в аудиторию. К счастью, вовремя успели затормозить.
После взгляда, брошенного в нашу сторону сыщиком, с подслушиванием и с подглядыванием пришлось завязать.
На последней паре меня вновь вызвали к ректору.
— Скажите, невеста Губами, — произнес сыщик, дырявя меня взглядом, — кто из обучающихся в академии мог бы наложить на вас проклятье?
— Вообще или то самое? — спросила я.
— Что значит “вообще”? — сыщик насторожился.
— Ну, понимаете, у нас же магическая академия, каждый мог, если бы захотел.
Сыщик поморщился.
— Ну хорошо, а кто бы, по-вашему, захотел?
Я задумалась. Сдавать ему бедных влюблённых золотинок было жалко. Сыщик ждал, и я решила обойтись малой кровью.