Обрыв обнаруживается в метре от мины. Чтобы восстановить цепь, требуется обычная скрутка…
Увы, скрутку штабс-капитан сделать не успевает.
Бедро пронзает острая боль, и лишь затем слышится выстрел.
По появившимся в ущелье карателям Смирнов выпускает все имеющиеся в магазине патроны. Одной длинной, но не слишком прицельной очередью.
Рухнув на камни, он ползёт к затаившейся под склоном "адской машинке".
Краем глаза Михаил замечает упавшую поблизости немецкую "колотушку". Сил, чтобы попытаться бросить её назад, уже нет. Все силы уходят на последний рывок. Рывок к цели. Последнее усилие, последний вздох…
Единственное, что успевает услышать навалившийся на мину штабс-капитан, это щелчок детонатора. А ещё голос. Тихий, с трудом пробивающийся сквозь затягивающую сознание оранжевую пелену:
"Прощай… братишка…"
"Прощай… друг…"
Воскресенье. 26 сентября 1982 г.
Сегодня последний день работы на стройке. Можно сказать, окончание вахты. Или завершение отбытия трудовой повинности. Что правильнее, зависит от того, с какой стороны на это дело смотреть. Если с нашей, то – "наконец-то отмучились". Если со стороны Петровича, то – "могли бы еще покорячиться, с вас не убудет".
Моё мнение было серединка на половинку. Вроде и устал пахать две недели без отдыха, но, в целом, работа оказалась и интересной, и в чем-то даже привычной. Ностальгия, короче. Я ведь давненько уже не занимался чисто физическим трудом. В смысле, не здесь, а в будущем, на стройплощадках двухтысячных. Там я числился "большим" боссом. Руководил, направлял, согласовывал, поощрял непричастных, наказывал невиновных, а потом, как водится, отдувался за чужие грехи. Работяг, прорабов, механиков, снабженцев, сметчиков. Да еще субподрядчики нерадивые вечно из колеи выбивали… Зато сейчас – красота! Мозги загружать не надо, организм молодой, здоровья и силы в избытке. Знай себе, исполняй указания мастера. Бери больше, кидай дальше. Таскай круглое, катай квадратное. И по сторонам не забывай оглядываться время от времени, чтобы на тебя самого чего-нибудь тяжелого не накатили. Студенты – раздолбаи конкретные, могут и кирпич на ногу невзначай уронить, и арматурой по каске заехать, и цемент из мешка или из ведра высыпать не в приемный короб, а напарнику на штаны.
Вчера мы, кстати, полдня таскали этот самый цемент. Нагружали из бункера, что во дворе, и разносили по этажам. На улице до самого вечера моросил дождь, и потому Петрович, недолго думая, снял с площадки весь личный состав и запряг его на подготовительные работы. Короче, изгваздались мы с утра как цуцики и пыли наглотались по-полной. А после обеда носили кирпич и песок. Готовили фронт работ на следующую неделю. Только уже не для себя, а для местных каменщиков, которые должны появиться здесь в понедельник.