— Это ещё вечер, — ответил Егор. — Ночь будет впереди. — Он взглянул на экран браслета и приподнял брови: — О, уже без минуты полночь. Надо подготовиться… — Он поднял термос и вылил в бокалы остатки вина, после чего снова поставил термос на снег. — Пьём через двенадцать секунд после наступления Нового года, — как будто после боя курантов… Итак, осталось двадцать секунд до полуночи… восемнадцать…
Следующее число он назвать не успел, потому что именно в этот момент Марина шагнула вплотную к нему и, прежде чем он успел опомниться, прильнула к его губам своими, положив ладони, в одной из которых всё ещё находился бокал, ему на спину.
Не ожидавший этого Егор быстро сориентировался в ситуации и ответил на поцелуй, контролируя при этом положение в пространстве своего фужера и одним глазом посматривая на браслет, где отсчитывались последние мгновения до точки, разделяющей два отрезка времени длиной в год.
— Уф, — только и сказал Егор, когда они с Мариной, наконец, оторвались друг от друга. Взглянул на время. — Совсем чуть-чуть… Есть! Один! Два! Три! Четыре…
Егор прервался, услышав со стороны ёлки какие-то посторонние звуки, похожие на свист и чпоканье одновременно, и людские крики — как радости от наступления Нового года сзади и по сторонам, так и тревоги и ужаса — как раз от ёлки. Марина тоже почувствовала некое изменение обстановки, и они оба повернулись туда, где всё начало идти наперекосяк.
Через толпу прочь от ёлки стали прорываться люди; на лице одного из них Егор увидел смесь тревоги, страха и изумления — причём невиданной силы, словно у подножия главного символа праздника появилось что-то страшное и непонятное.
Тут мимо них с Мариной пронеслось сразу несколько вопящих людей, и в образовавшийся за теми на мгновение просвет Егор смог-таки разглядеть то, что испортило эту на удивление прекрасную ночь. А когда разглядел, — подумал, что это настолько нелепо и неправдоподобно, что этого не могло бы быт никогда, если бы не тот факт, что это всё же было — прямо сейчас.
У самой ёлки, чуть поднятый над покрытой снегом брусчаткой, висел в воздухе вертикальный серый круг метров трёх в диаметре, откуда выходили стройные колонны мужчин и женщин в белых шубах. Они так походили на Дедов Морозов и Снегурочек, что могло бы показаться, что это они и есть, если бы Егору не подумалось, что не стали бы эти персонажи появляться таким образом и в таком количестве.
Выйдя из круга, похожего на дыру в иные пространства, «деды-морозы» и «снегурочки» (они были почти исключительно в парах — кроме одного, стоявшего сбоку от колонн, — видимо, командира) поднимали, подобно тем, кто шёл впереди, посохи и ещё какие-то штуки, внешне напоминающие автоматы, и начинали стрелять в людей зелёными лазерными лучами.