А дальше располагались прилавки, точнее — нечто вроде открытых витрин и прозрачных стеллажей, и этот «прилавок» растянулся на всё пространство от дверей до стены с окнами. Взяв с крайнего пустой поднос и жестом предложив мне сделать то же самое, Унрек, всё так же в роли предводителя, повёл нас вдоль витрин, время от времени ставя себе на поднос что-то приглянувшееся из разложенного на витринах.
Чего там только не было! Наверное, в самом роскошном ресторане не было такого разнообразного меню. Хотя, не сказать, чтобы сами блюда были особо изысканы, просто тут было всё для сытного и вкусного обеда. С десяток видов супов, несколько десятков мясных блюд, гарниры, салаты, молочные продукты, выпечка, напитки, десерты и… Вот здесь я слегка содрогнулась — на одной из витрин, стоящей немного в сторонке, располагались тарелки и миски с кусками сырого мяса, трупиками мышей, какими-то насекомыми и личинками. Там было ещё что — то, такое же «аппетитное», но я отвела глаза, мечтая развидеть эти кулинарные изыски.
— Это тоже кто-то ест? — шёпотом выдавила я из себя, обращаясь к Шолто, выбирающему, какой десерт — заварное пирожное или рулетик, — поставить себе на поднос. Унрек задержался возле прилавка с жареным мясом, и сейчас именно я возглавляла наш «паровозик».
— Что? — парень поднял глаза, глянул мне за спину и захихикал: — Это же для фамильяров! — После чего решительно поставил на поднос оба блюдца с десертами.
— А я тебе сразу предлагала личинок взять, капризуля, — послышалось у меня за спиной. — А ты что? «Тортика хочу, тортика хочу!» — голос стал тонким, кого — то явно передразнивали. — И как, наелась ты своим тортиком?
— Я — девушка, а значит, имею право передумать! — а этот возмущённый голосок был очень тоненьким, совсем на человечий нe похожим.
Нe выдержав, я оглянулась и увидела, как девушка в красном достаёт с витрины тарелку с горкой личинок майского жука. Когда она развернулась, чтобы уйти к столикам, на другом её плече обнаружилась большая летучая мышь размером с ворону, с совершенно очаровательной мордочкой, словно у щеночка, и мне тут же захотелось её погладить. При этом сам факт, что летучая мышь говорила, меня вообще не смутил. Это другой мир, магический, а я столько фэнтези перечитала, что говорящим фамильяром меня не удивить.
Девушка не дрогнувшей рукой взяла с тарелки извивающуюся личинку — на прилавке они вроде не дёргались, я решила, что они мёртвые, — и подала мышке, та стала с энтузиазмом жевать угощение.
Я вновь взглянула на витрину с десертами, аппетит пропал напрочь.