Меня наградили подозрительным прищуром, но всё же приняли в качестве извинений сказку.
Продолжение.
Все были скучкованы на небольшой поляне, верхняя одежда, то есть, толстовки заброшены на ветки обсыхать. Парни где-то набрали сухого хвороста и разожгли костёр, что для меня, после проливного дождя стало полной неожиданностью, в общем все были в предвкушении… Но я — не я, если не обломаю кайф наивным солдатам чужой «армии»!
- Шел бравый солдат лесами и полями, тропами тайными, дорогами широкими, долго шел. Путь его с войны домой лежал. Однажды встретилась ему на пути старуха. Страшная, как… демон, глаза черные, зубы острые, кожа сморщенная и нос крючком…
— Ты кто — спрашивает её удивленный солдат.
— Щ-щ-щастье твое. — отвечает печально карга.
Скривился солдат. Не так он себе счастье свое представлял.
— А как? — спрашивает Лютый.
Хитро ему улыбнулась, но ответила.
О жене солдат мечтал! Чтоб коса до пояса, формы округлые, да взгляд ласковый. А тут старуха, как улыбнется во все двадцать уцелевших зубов, солдату и поплохело от одной мысли, что с такой женой и спать страшно.
— Фу-фу-фу — сморщился он.
А старуха возьми разразись горючими слезами.
— Жлая ведьма меня жаколдовала. Проведи со мной одну нощь, шолдатик, я на утро шамой кращивой буду. — взмолилась старуха.
Представил себе солдат, что старуха красавицей станет, да и согласился на одну ночь.
А на утро смотрит на каргу старую с отвращением, да и говорит возмущенно:
— Ты же сказала, что красавицей станешь!
— Эх, шолдат-шолдат… Такой большой, а в шкащки веришь!
Несколько секунд на поляне стояла почти оглушительная тишина, если бы не потрескивание костра. Я даже посмотрела на ошарашенных парней. А затем раздался дружный ржач тринадцати мужиков, даже мышь от хохота с ветки свалился.
Успокоится они не могли долго, я ждать даже устала, когда они перестанут хохотать и меня начало в сон клонить. А поскольку везде грязь и сырость, мозг мой напрочь отказался укладывать тело в горизонтальное положение, но на мое счастье, рядом сидел Темный, вот он-то и стал жертвой командирского произвола. Я положила голову на его подрагивающее плечо, нагло забыв спросить разрешения, да так и задремала.
— Удобно? — слышу вопрос сквозь сонную негу.
— Угу.
Чувствую, как меня погладили по волосам, чуть не мурлыкнула от удовольствия, а может и мурлыкнула, не знаю.
И мне уже снятся розовые крылатики, воспевающие «подвиги» наивных солдат и их бравых говорящих коней. Тут конь меня спрашивает:
— Устала? Хочешь, на мне поспи…
— Лучше бы ты был принцем. — весело отвечаю коню.