А платье замечательное — синее, с вырезом-лодочкой. Оно прикрывало икры, но оставляло открытыми щиколотки. Пришлось надеть новые чулки: старые прохудились. Надеюсь, не порву, денег на сменные нет. Стипендия стипендией, а денег всегда не хватает.
— Сюда бы нитку жемчуга, — Берта любовалась тем, что сотворила из дурнушки. — Но так невиннее. Мужчины любят скромность, а в тебе ее в достатке.
— Я не собираюсь с ним спать и ужинать тоже, — напомнила приятельнице и обернулась за сочувствием к Софе, но ту тоже очаровала магия синего.
Ладно, справлюсь сама. Только в городе лишние проблемы… Лучше бы оставалась незаметной!
Условленный час приближался, и девчонки в четыре руки сделали мне макияж. С ним глаза казались огромными, а губы — порочными.
— Расскажешь потом, — шепнула Берта.
Кисло улыбнулась и поплелась на казнь.
Радовалась поступлению в Академию? Получи! Как, нравится? Зато понятно, отчего тут рады сиротам.
В мрачном настроении брела по коридорам, едва переставляя ноги в ботинках. Надевать туфли Берты категорически отказалась, хватит платья. Поверх накинула пальто — прохладно.
Главный корпус давил тишиной. До девяти еще оставалось время, а тени — надежные союзники, вдруг сумею вырваться? Дневник близости Гарен вернул, найду парня, который согласится заменить Мартина. В конце концов, даже пересплю. Именно так, выберу сама и залезу в постель, лишь бы шатену ничего не досталось.
— Добрый вечер!
Подскочила от неожиданности и отпрянула к стене.
Как, мы же условились у лестницы!
— Прекрасно выглядишь, — Гарен подошел ближе и увеличил освещение, чтобы хорошо разглядеть. — Готовилась, решила-таки соблазнить?
Ууу, сколько в голосе самодовольства!
Топнула ногой и мрачно предупредила:
— Насилуйте! В медицинском крыле дадут справку о повреждениях, и вы вылетите с работы.
— Зачем насиловать? — нахмурился Гарен. — Мы поедим, поговорим и займемся любовью. Я хочу, чтобы ты осталась до утра. Давно, знаешь ли…
Он кашлянул и не договорил. Напрасно, и так понятно: соскучился по женщинам.
— Я некрасивая, — сделала шажок вдоль стены, все еще надеясь сбежать, — у меня ни груди, ни попы.
— В жизни все надо попробовать, — философски заметил преподаватель. — Моя бабушка чем-то походила на тебя, только повезло ей меньше: дед изнасиловал. Зажал в уголке, а потом узнал о беременности. Вдруг у тебя тоже выйдет?
Внутри меня все закипало. Значит, решил пойти по стопам деда и изнасиловать?
Так я могу и коленом, чай не ректор. Да, тогда я не подозревала о нравах в Академии, растерялась, теперь подошла во всеоружии.