Тёмный Лорд криво улыбнулся.
— То есть это было сочувствие доброй невинной души.
— Которой вы дороги, — прошептала Кира, не глядя на него. — Я не знаю почему. После всего, что вы сделали.
Короткий смешок.
— О, я даже не приступал.
Кира закрыла глаза. Неважно, всё было неважно, и его угрозы сейчас были неважны тоже. Он был жив.
Кира не заметила, как пригрелась и уснула.
Во сне Кира видела старый, явно подержанный автомобиль, за рулём которого была очень красивая молодая женщина. Её лицо портила только дешёвая и слишком очевидно наложенная косметика.
И мальчик на заднем сиденье в аккуратном джинсовом комбинезончике.
— … Я хочу домой!
— Нет, милый. Домой ты не поедешь.
— Почему?
Этот холодный уверенный голос, пусть и совсем детский, мог принадлежать только одному человеку.
Совсем юному ребёнку, которого звали.
— Рон, веди себя прилично. Я хочу, чтобы ты жил у отца, и для этого тебе надо показать себя хорошим мальчиком.
— Ты меня боишься, — с упрёком и укором сказал мальчик. — Я утром на кухню хотел пойти, а ты. ты отпрыгнула!
— Ты мог порезаться или обжечься, — резко сказала женщина. — Я тебя не. я очень люблю тебя, сынок. Просто так будет лучше.
Затравленный взгляд, заметила Кира. Следы слёз, замазанные пудрой, но тушь у неё всё — таки потекла, и пудра скрыла не всё.
Любила ли она ребёнка? Кажется, боялась она его куда больше.
Но отдать его мерзавцу, который. который сделал с ребёнком подобное? Как она могла? Неужели она не видела, что он за человек?
Возможно, что и нет. Она могла не знать. Но разве она не догадывалась? Не понимала, что детей-магов в обычном мире просто нет, а значит, ей нужно было скрывать сына всеми силами?
Но страх победил в ней любовь. А может быть, любви к нежеланному ребёнку она и не испытывала; только долг, только надоевшая лямка, только злые мысли о том, что сын сломал ей жизнь.
— Мама, — тихо, почти робко сказал мальчик на заднем сиденье. — Я не хочу к отцу. Я вообще никуда не хочу. Я хочу домой. Можно мы поедем домой?
Он начал плакать. Кира расплакалась бы тоже, если бы могла.
Его мать молчала.
Автомобиль подъехал к белоснежному особняку с колоннами. Полукруглая подъездная дорожка начиналась за резными чугунными воротами.
Которые были закрыты.
Женщина закусила губу и посигналила. Ещё раз.
Мальчик меж тем плакал всё громче и дёргал ручку двери. Безуспешно: было заперто.
— Ты уедешь, — прорыдал мальчик. — Ты… ты оставишь меня с ним… и не вернёшься!
Маг. Маг, полный интуиции, даже в этом возрасте.
И великой силы. Силы, которая прорывалась даже сейчас.
— Тихо, сынок, — твёрдо сказала женщина. — Просто помни, что я тебе сказала. Никаких чудес. Ничего, что ты умеешь. Не показывай никому, иначе тебя накажут.