Во время рассказа Юджина, я прислушивалась к его эмоциям, что просачивались к нам сквозь приглушенную им связь. Чувства демона были неоднозначными. С одной стороны — облегчение, что мать его всё-таки любит не меньше, чем Лиррана. С другой — злость на отца за произошедшее. А еще там был целый коктейль из грусти, затаенной нежности с нотками снисходительности, сожаления, да много чего… Он не до конца понимал Айшавари, её поступки, цели, но всё же не осуждал её больше.
Ну и правильно. Как ни крути, драконица — женщина, а мы и сами себя иной раз не понимаем. Вот прям как я, когда дело касается моего Ледяного Лорда. Ладно, не будем о грустном. Я вздохнула. Сейчас я была рада за друга, с души которого упал камень, тяготивший его не одно столетие.
А ещё я понимала, что манори Арваго на самом деле обычная женщина, со своей непростой судьбой. Но судя по тому, что я видела сама и услышала от друга, она не потеряла веру в лучшее, оптимизм и жажду жизни. Это давало шанс, что мы подружимся. Ну или хотя бы сохраним нейтралитет.
После сытного обеда и непростого разговора, мы с друзьями решили прогуляться. Город манил нас своей волшебной атмосферой. Да и что скрывать, ночью мы мало что смогли разглядеть и сейчас просто жаждали выбраться из дома, пройтись по атмосферным улочкам, возможно, попробовать местные лакомства или познакомиться с бытом Бэл’Виля.
— А как же охранные плетения? — уже у самого порога вспомнила я, каким образом мы добирались от калитки до дома ночью, и передернула плечами. — Кстати, зачем манори Арваго такая защита?
— Мама оставила нам артефакт дистанционного управления, — с гордостью продемонстрировал Юджин мне круглую бронзовую бляшку с тремя вплавленными в неё камнями. — Смотри, как интересно он устроен. Для активации нужно выбрать нужный режим. Черный камень — самая высокая степень защиты, её включают только ночью. Красный предназначен для тех случаев, когда хозяин куда-то уходит ненадолго. Белый же камень активируют, находясь дома. Он просто предупредит о посетителях и обездвижит недоброжелателей. А защита ей нужна потому, что мама — одинокая женщина. А ещё — преподаватель. А студенты — те ещё шутники. Ну, думаю, мы скоро познакомимся с некоторыми из них и сможем сами оценить степень их опасности.
— Вот еще, — пренебрежительно фыркнул наш кот, — не хватало нам бояться каких-то сопливых студентов. Это они пусть нас боятся. С нами Ева, — и гордо посмотрел на меня, как на боевое оружие массового поражения.
— Так, мохнатый, это что за наглые инсинуации в мой адрес? — подпрыгнув, дернула Зака за ухо. — Я — белая и пушистая. И вообще, лапочка.