– И никто не смог тебе помочь?
– Никто. Люди все же справились с захватчиками собственными силами, и скоро забыли о чародейке и ее идеях. Драконы же отвернулись от проклятого сородича, а узнав подробности, окончательно перестали появляться в Срединном мире, потом и вовсе закрыли межмировые порталы. Ваши историки немного ошибаются, драконы испугались не демонов. Они испугались того, что решили, будто человеческие маги нашли способ лишить нас крыльев. Сам обряд, конечно, затерялся, и никто в итоге не узнал его подробностей. Но сюда обитатели Вышнего мира так и не вернулись. Ведь крылья – это самое дорогое, чем обладает дракон.
Я погладила напряженные плечи и прикоснулась к губам нежным поцелуем. Бедный мой. Теперь я понимаю и его злость тогда в бальном зале, и тоску, что заметила когда-то на башне. Как тяжело видеть небо каждый день и знать, что ты не сможешь туда подняться. Да, он совершил ошибку. Но уже давно переосмыслил и сполна расплатился за нее.
– Но ведь проклятия больше нет? – спросила я. – Почему?
– Перед смертью чародейка сказала мне, что “проклятье, наложенное жертвой во имя ненависти, сможет снять лишь жертва во имя любви”.
– Что это значило? – нахмурилась я озадаченно. Все-таки жертва – понятие довольно растяжимое.
– Не знаю. Когда-то избавление от этих чар составляло единственную цель моей жизни. Было самой настоящей одержимостью.
– Это совсем не удивительно, – заметила я.
– Сначала я старался избавиться от него с помощью магии, – продолжил Ран. – Перечитал горы книг, пробовал самые разные ритуалы, экспериментировал с зельями. А когда понял, что своими силами не справлюсь, попытался выполнить поставленное условие. Стал искать ту, что смогла бы полюбить меня и помочь.
– И не нашел? – спросила осторожно. Как ни странно, я не ощущала никакой ревности от этих слов.
– Нет. У меня в то время был очень мерзкий характер, – саркастично улыбнулся маг. – А пугающая внешность еще больше отталкивала людей. Я много шишек набил тогда. Растерянный, опустошенный, озлобленный на весь мир. Обжигался, когда думал, что наконец-то нашел сочувствие и помощь, а на деле получал ошейник и темницу.
– Что? – задохнулась я от ужаса.
– Несколько лет я провел практически в рабстве. Многим хотелось получить от меня богатства, тайные знания или силу. Тогда о могуществе драконов еще очень хорошо помнили.
Я только крепче обняла мужчину, молчаливо выражая ему свою поддержку. Да, пусть у драконов полно недостатков, которые заставляли окружающих не любить их. Но теперь я испытала на себе, на какую подлость и низость способен и обычный человек. Увы, расовая принадлежность совсем не определяет душевные качества. Поэтому даже боюсь представить, сколько зла могли причинить моему дракону люди.