Я вначале не расслышала то, что от меня хочет мадам Жожо. За ее трескотней сложно было вообще что-либо понять.
— Ручки, говорю, покажи….
Вот тут-то дядя Кошмарус меня и застал.
Ужас охватывал меня все больше. Как назло никаких мыслей в голову не шло. На пороге полнейшего отчаяния, я решилась на самый проверенный дамский способ. Старо, как говорится, но эффективно!
— Ой….Кажется, мне не хорошо… — надрывно простонала я, и, коснувшись лба рукой, с громким грохотом завалилась на пол, невольно задев с журнального столика брошюрку с Хрюкашкиным и подмяв ее под свое полубездыханное тело.
— Дочка! Вирья! — я услышала голос склонившегося надо мной отца.
Лишь бы не засмеяться и не засветить руку!
— Врача! — закричал папа.
Нет. Врача мне сейчас не надо! Врач будет щупать пульс, как пить дать, а это мне ну никак не нужно.
— Ох… — я с силой распахнула глаза. — Все это так утомительно… Даже и не знаю, что это со мной случилось…
— Ты упала в обморок! — обеспокоенно сказал отец.
— Да? Но сейчас я себя чувствую хорошо…
— Думаю, что тебе нужно отдохнуть…
Я тоже так думала! Прямо-таки мечтала!
— Но мы же еще не закончили! — пыталась остановить мой побег мадам Жожо.
— Будете работать с тем, что есть! — припечатал папа.
Меня же вывели под локотки, сопроводив до моей комнаты и вручив в руки стакан воды с какими-то целебными каплями. Уложили в постель, приглушив тускло чадящий магический светлячок. В лобик поцеловали даже. Вот как!
Я же, как только дверь закрылась, вцепилась в свое запястье.
— Да что за фигня?! — я принялась тереть злосчастную татуировку, но та лишь отчетливее проступала на руке, словно издеваясь.
Когда я практически была доведена до отчаяния, в окошко вдруг раздался какой-то стук. Словно кто-то бросил в него камешек. Я, спешно накинув халатик, подошла к окну и обомлела. Там, внизу, у самых кустов шиповника, куда очень любит ходить по большой и малой нужде любимый песик Наны, стоял, нахально улыбаясь, Глерд! Собственной некромантической персоной!
Интересно, что его привело? Неужели и у него на руке вылезла загадочная метка? Полная противоречивых чувств, я распахнула окно.
— Чего ты здесь забыл, трупофилл? — крикнула я, свесившись через подоконник.
— Пришел по твою душеньку, дорогая! — не менее злорадно отозвался некромант. — Спускайся!
— Прямо так? Спятил?! Отец знает, что ты здесь?
Парень прижал палец к губам.
— Тшшш! Я помогу тебе спуститься!
Некромант что-то шепнул и тысячи дохлых мотыльков… (да-да, у некромантов своя романтика), начали собираться вместе, переплетаясь и образуя длинную и прочную веревку, которая устремилась прямо ко мне.