— Еще чего удумали, отшлепать мою крошку, да мы сами кого хочешь, воспитаем, правда, моя ласточка? — проворчала негритянка, уводя воспитанницу во двор.
Девушка рассмеялась.
Встав из — за стола, она украдкой взглянула на Адриана, и вдруг поймала его пристальный взор. Он поспешно отвел глаза, проклиная себя за то, что так глупо попался и выдал свое нетерпение поскорее помириться с любимой.
Она хмыкнула, притворно удивившись, и принялась рассматривать свой наряд.
— Не нужно на меня так смотреть, барон Шервуд!
— Как это — так? — стараясь говорить равнодушно, но внутренне сгорая от вспыхнувшего желания, спросил он.
Откинувшись на спинку стула, Шервуд наблюдал за женой из — под полуопущенных ресниц. Его страсть не утихала, не проходило и дня, чтобы он нее думал о Белле. Она разожгла в нем неистовый пожар, который потушить могла лишь она.
Порою он удивлялся, как так вышло, что он, когда — то не пропускавший ни одной юбки и волочившийся за каждой хорошенькой мордашкой, вдруг превратился в верного супруга. Отныне для него существовала она одна, его принцесса, его девочка, самая прекрасная и обворожительная, но вместе с тем непоседливая и дерзкая.
За размышлениями он пропустил ее слова и едва успел увернуться от летящего в него яблока. Белла, всем своим видом изображая неприступность, стояла у окна, но в глубине ее огромных голубых глаз он прочел неприкрытый жар того же желания, что снедал и его.
Резко отодвинув стул, который с грохотом свалился на пол, Адриан подошел к девушке и, невзирая на ее показную холодность, сомкнул руки на ее тонкой талии.
— Что Вам угодно, милорд? — она уклонилась от поцелуя, но обмануть мужа на этот раз ей не удалось.
Руки ее против воли обвили его шею, и пальцы запутались в темных, чуть отросших кончиках волос.
— Я хочу извиниться, леди, ведь Вы на меня сердитесь? — невнятно прошептал он, уткнув лицо в плавный изгиб ее шеи.
Нежное прикосновение его губ обожгло кожу, вызвав знакомую дрожь в теле. Белла счастливо вздохнула, прильнув к любимому и прикрыв глаза.
Она готова была отдаться в его власть прямо здесь, не заботясь о том, что кто — то из слуг или того хуже, их гость, может внезапно войти.
Рядом с Адрианом она забывала о правилах приличия прочно и надолго.
— А если я все еще сержусь? — прерывистым голосом ответила красавица, отклонив голову, но подставляя губы для поцелуя.
Тихий насмешливый смех заставил ее приоткрыть глаза.
— Тогда мне придется вымаливать у Вас прощения весь день, моя леди. Но в таком случае Вы не получите того, о чем сейчас страстно мечтаете.