Хельму никак не реагировал на мои слова, он просто НАДВИГАЛСЯ, как какое-нибудь стихийное бедствие. Обошел столик с игрушками тощего мужика, равнодушно осмотрел содержимое подноса и, не остановившись ни на мгновение, поднял с него ножик.
– Ну зачем ты молчишь, а? Скажи что-нибудь, – жалобно попросила я, когда волк склонился надо мной.
– Ты больше никуда не пойдешь без сопровождения. – Он с таким зверским видом разрезал ножом сдерживающие меня веревки, что я на мгновение о сохранности своей шкурки забеспокоилась. – Если бы не чистая случайность, мы бы не успели.
– А что за случайность?
Волк даже не скрывал того, что в меня совсем не верит, и считал, что это они меня сейчас спасли. Меня, а не сколько-то там жертв возможного пожара и целый старый рассохшийся ветхий дом.
Это было так оскорбительно, что скулы свело от желания его укусить. Я же не беспомощная!
– Твой значок. – Хельму освободил одну мою руку и тут же принялся за другую.
На шум за дверью волк внимания не обращал, и я решила тоже его игнорировать. – Он из старой партии, давно списанной из-за следящего плетения.
– С-следилка?
Хельму кивнул.
– После одного скандала было решено, что подобные меры предосторожности излишни и нарушают права сотрудников управления.
– А мои права, значит, это не нарушает?
– Других значков не было.
А я-то, глупая, переживала, что после случившегося волк меня на поводок посадит, а он, оказывается, уже…
Никогда не думала, что мне может стать одиноко.
Когда Эдит только появилась в моей жизни, я мечтала хотя бы об одной спокойной минутке. Чтобы она куда-нибудь ушла и оставила меня в покое.
А сейчас, устав от неуютной пустоты спальни детеныша, я в прямом смысле обдумывала план проникновения в волчье логово. Потому что Хельму, может, и являлся вредным недоволком, но рядом с ним я уже не одна.
Самым простым было бы превратиться в человека и прокрасться в его комнату.
Останавливало лишь понимание, что незамеченной мне не остаться, а волка может разозлить наглое вторжение на его территорию. В виде тарсы я куда быстрее, и поймать меня, такую мелкую, в разы сложнее.
Самым безопасным казалось отправиться вот прям так, как есть, пушистой и несчастной, и скрестись в дверь, пока Хельму не надоест и он сам меня не впустит.
Так я и поступила. Даже поскулила жалобно, рассчитывая на волчий слух.
Дверь распахнулась неожиданно быстро. На пороге, нависая надо мной помятым и злым утесом, стоял Хельму. Вот вроде похищали и пытать собирались меня, а при взгляде на волка создавалось впечатление, что все неприятности прошедшего дня выпали на его долю.