«Когда заживёт, шрамы будут, как у воина, вместо татуировки» - сказала я, никто не слышал моих мыслей вслух, стало скучно. Обычно я хорошо себя чувствовала наедине с собой, но сегодня мне хотелось, чтобы обо мне заботились.
Когда я спросила Дилана о самочувствии, он как-то недоверчиво посмотрел на меня и ответил, что нормально.
- Рёбра болят?
- Немного. Всё в порядке.
Я ждала, пока он поест. В своих помыслах мне было стыдно признаваться даже самой себе. Его насторожил мой пристальный взгляд.
- Что ты опять задумала?
- Да так... - если бы он этого не спросил, мне удалось бы сдержать улыбку, но тут уже было никак не совладать с собой.
Он не знал, к чему готовиться, и делал вид, что думает о чём-то постороннем.
- Ты поцеловал меня перед сном...
- И что с того?
- Поцелуй меня ещё раз? - его смутила эта странная просьба. - Пожалуйста...
- В чём подвох?
Мне пришлось самой подойти, сесть к нему на колени и поцеловать.
- Ты позавчера сказал, что любишь меня. Я хочу, чтоб ты любил меня сейчас.
- Это не лучшая идея. Твои раны ещё не зажили.
- Тс-с-с! Мы осторожно.
Вот так, это получилось очень легко. Мы ушли в комнату. Мне нравилось, что Дилан мог меняться до неузнаваемости в зависимости от ситуации. Его пробившиеся наружу эмоции возбудили меня до предела.
В этот раз он был, как обычно, безупречно нежен со мной, временами он останавливался, чтобы перевести дыхание. Я добилась, чего хотела. Его чувства импульсом передавались мне. Я тоже больше не скрывала своей влюблённости.
Закончив, мы долго лежали рядом, в куче развязавшихся эластичных бинтов, и молчали, пока тишину не нарушил звонок в дверь, Дилан наскоро натянул на себя штаны и пошёл открывать дверь: это оказался почтальон, который принёс заказное письмо. Дилан тут же распечатал и прочёл содержимое, по его жестам и удивлённому взгляду, брошенному в мою сторону, я тут же поняла, что это за письмо. Счастливый момент был испорчен. Сейчас, именно сейчас мне меньше всего хотелось обижать Дилана.
- Это был твой сюрприз всей семье? - он сделал акцент на первом слове.
- Я подала заявление в среду...
- И опять ничего не сказала мне? - закричал он.
- Конечно. Я была готова исключить из жизни всех, кто обидел меня. Мы помирились. Я хотела забрать его, но тебя уже оповестили. Давай больше не будем возвращаться к этой теме и искать повода для ссоры.
Он стащил с дивана свои вещи и ушёл, выражение его лица при этом было таким, как будто он хочет в меня плюнуть.
Впечатление о прекрасных моментах было испорчено. Обнажённая и виноватая, я осталась в комнате одна и перебирала в голове варианты дальнейших событий.