— Ну и дурак же ты все-таки, — покачала головой моя психологиня. — Сидишь тут, несешь всякую чушь. Жив, почти здоров, у тебя есть шанс исправить если не все, то многое. Тебе тридцать, а ведешь себя на пятнадцать, — она тяжело вздохнула. — Парни за тебя переживают, когда у всех будут семьи и дети, наше общение сократится, а ты если останешься без присмотра, опять чего-нибудь утваришь. Мне все больше кажется, что ужасно непедагогичный ремень в твоем случае будет гораздо эффективнее разговоров.
Мы замолчали, думая каждый о своем. Потом Олеся снова спросила:
— Так как тебе Инна? Мне же не показалось, что она тебе интересна.
— Блин, Олеська, все-то ты подмечаешь! Действительно, вышло неловко, я просто не ожидал, что кто-то еще может в такое время кататься в стороне от зоны отдыха. И все! Так что не надумывай себе лишнего! — решил прояснить ситуацию. Но продолжить разговор нам не дали. Из дома выполз Денис, неся одну из своих толстовок, и Машка, имеющая недовольный вид.
— Сидят, голубки, — голос Дэна сочился сарказмом. — Чем заняты?
— Сплетничаем, — честно призналась его невеста.
— Целуемся, — одновременно выпалил я.
— Балбес, — прокоменнтировал друг. — Олеся, родная моя, пересаживайся ко мне, будешь меня греть. Что-то уж очень прохладно.
Девушка долго собираться не стала, и променяла меня и плед на объятия жениха. На ее место тут же плюхнулась Машка.
— Темочка, ты не замерз? — от сладкого голоса свело челюсть. Неужели все так со мной разговаривали? Не помню, не для разговоров же я их цеплял.
— Нет. И уже проголодался. Кофе одна рыжая девица несчастному мне зажала. Идемте в дом, разбудим Андрюху, нефиг дрыхнуть, когда друзья голодают, — нарочито бодро предложил я.
Проходя мимо сладкой парочки, услышал шепот:
— Так о чем вы разговаривали?
— Потом это обсудим, — ответила девушка. Все-таки Олеся золото.
— Если целовались, ты, Темочка, сильно рискуешь все же стать инвалидом, — сообщил Денис. А вот в шутку это прозвучало, или всерьез, я так и не разобрал. Но что Олесю у друга отбивать не буду — стопудовый факт. И что с рыжим надо уже поговорить — тоже факт. Вот сразу после завтрака и начну раздавать долги. Утренний разговор придал мне нужное ускорение. И к Инне нужно зайти, извиниться за Машку. Машка… с ней поговорю в городе, иначе свидетелями грандиозного скандала станут все, кто сейчас тут проживает.
А в доме нас ждал богатырский храп. Такое ощущение, что дом может рухнуть. И действительно, сначала храп перешел в хрип, а потом раздался грохот и немного мата.
— Андрей, я с тобой разведусь! Ну имей ты совесть уже! — Ольгин голос звучал высоко и раздраженно. — Ну иди ты к сомнологу! Я же тоже спать хочу.