— Иван Владимирович, не нервничайте, все нормально, мы сейчас приедем…
— Где Алена, дай ей трубку!
— Иван Владимирович, простите, но она пока не может…
— Почему? Где она?
— Не переживайте, Алена Викторовна рядом со мной сидит, все хорошо и с опекой, и с ней, она просто пока не может говорить, перенервничала, мы уже к вам едем. Может пока ваш юрист расскажет о заседании?
Что-то случилось, с Аленкой или с Костиком, иначе бы Сергей не уходил так старательно от конкретного ответа и не говорил неестественно спокойным голосом, который резал слух отголосками беды. Не первый год его знаю, по интонациям отличу. Если не хочет, расспрашивать бесполезно.
— Сергей, дай трубку Алене!
— Иван…
— Дай ей трубку, я сказал, — почти рычал в айфон, слыша фоном на заднем плане сдерживаемые рыдания и размытые голоса. Аленка? Как только эта мысль пришла мне в голову, ни о чем другом больше думать не мог. Что случилось, почему моя девочка испытывает негатив до плача, если все хорошо? Ее боль — это моя боль по кончикам пальцев, страхом текущая по венам прямиком к сердцу, волной накатывающей противной слабостью. Я сглатываю, чтобы сдержать подкатившую тошноту, чтобы не вырвало, но это не главное. В голове стоит размеренный звон и хочется завыть от бессилия, от осознания того, что опять в чем-то прокололся, и Снежка сейчас страдает.
— Малышка, поговори со мной, пожалуйста. Девочка, милая, ты меня слышишь? Успокойся, моя славная, все будет хорошо. Ты же умница, правда? Я просто хочу тебя слышать, с тобой и Костиком все нормально?
— Да.
— Ты же вроде хотела сразу после заседания позвонить мне? Что случилось? — Слава богу! И пусть ее голосок неуверенный, срывается, немного хрипит, но облегчение от того, что я ее слышу, затопило меня с головой.
— Мы хотели ехать к Костику, но… я упала… и коленки разодрала. И испачкалась в луже…. Я просила заехать домой, чтобы переодеться и Костика своим видом не испугать, но Сергей сказал, что надо ненадолго заехать к тебе. Мы почти приехали, в ворота клиники въезжаем.
— Хорошо, ты очень сильно упала, больно? Солнышко мое, ты из-за этого расстроилась, может, надо сначала твои раны обеззаразить и обработать? Вдруг, какая гадость в ранку попадет?
— Уже, мы в травмпункте были, там даже умыться разрешили и немного привести одежду в порядок, все нормально, я сама виновата, не видела, куда шла, вот и наткнулась, а потом упала, испугавшись.
— Снежка, ты мне скажешь, что произошло? Кого ты испугалась, ты что-то мне не договариваешь?
— Иван, представляешь, мне через три дня можно будет Костика совсем забрать, правда, здорово?