Ольга, как и его сиятельство, смотрела на семейный портрет Бригахбургов:
— Теперь я понимаю, почему вы не ищете переводчика аллигата. Чтобы больше никто не узнал вашу семейную тайну.
— На́шу семейную тайну, — поправил её Мартин.
— А ещё есть родственники?
— Есть в Австрии дальняя родня. Главная ветвь семейного древа произрастает здесь, в Малгри-Хаус.
— И всё?
— Всё. После первой волны Чёрной смерти в четырнадцатом веке в нашем роду остался единственный мужчина, которому посчастливилось выжить — граф Кристиан фон Эберхардт. От него и пошло возрождение рода.
Не густо, — опечалилась Ольга. Вот и с Шэйлой семейству не повезло. Недальновидным оказался граф Малгри. Вместо того чтобы выбрать сыну невесту из многодетной семьи, гарантировав этим многочисленность потомства, он остановил свой выбор на единственной дочери маркиза Стакея. Будь жива мать Стэнли, она бы обратила на это внимание. Не потому ли граф собрался жениться, что шанс заполучить наследника от сына резко упал?
— Что скажешь, Шэйла?
Он ждёт от неё признания или её мнения об услышанном?
Она молчала. Мысли о реинкарнации и опасения, терзающие душу ранее, вмиг вернулись. Вместо того чтобы развеять подозрения мужчины, она сделала всё, чтобы усилить их. Как же неосмотрительно она поступает в своём желании понравиться ему и этим выдаёт себя с головой! Меньше всего ей хотелось быть разоблачённой и уличённой во лжи именно сейчас. Когда сделаны первые шаги в новом обличье. Когда она может рассчитывать на понимание и поддержку со стороны главного мужчины в этом доме. Когда нашла с ним общий язык.
Ольга ни при каких обстоятельствах не ввязывалась в конфликты и не шла на поводу у других людей. Она практически никогда не отстаивала свою точку зрения и не пыталась доказать правильность своих выводов. Чтобы нечаянно не обидеть другого человека, она старалась объяснить мотивы своих поступков и сделанного выбора. Была ли такой Шэйла? Ольге подумалось, что истинная виконтесса предпочла бы промолчать, во всём согласившись с отцом мужа. Она бы не рассуждала на темы параллельных миров и временны́х порталов, поминая при этом Шопэнгауэра и его предубеждение по отношению к женщинам.
Ольга опять забыла, что она узница чужого обличья! Напомнила себе, что графа, несмотря на её тягу к нему, всё же стоит опасаться. Ему не составит труда дожать её и вырвать признание, кто она на самом деле. Почему он этого не сделал до сих пор, она не понимала. Ждёт её добровольного покаяния? Или он не уверен в своих выводах и боится ошибиться?
У мужчины в руках неопровержимые доказательства иномирности своей прародительницы, а он не готов их принять! Чего ему не хватает, чтобы поверить в существование параллельного мира? Разумеется, в реинкарнацию поверить легче. Но это теория. На практике всё гораздо сложнее — тоже нужны доказательства.