Зная, что в этот час в библиотеке она никого не встретит, Ольга смело туда вошла. Задумавшись и не глядя по сторонам, неторопливо направилась к закрытым ставням в арочной нише между книжными шкафами.
На громкий вздох и движение сбоку отреагировала мгновенно.
Стэнли устало потягивался, заложив руки за голову и откинувшись на спинку стула.
Как же она не догадалась, что доставленные накануне книги и «канцтовары» нарушат привычный график посещения библиотеки? Ящика в библиотеке уже не было, а вот столы мужчин до отказа были завалены блоками и новыми изданиями.
Не останавливаясь и не меняя направления, Ольга прошла к книжному шкафу у ниши и с показным преувеличенным интересом взялась перебирать корешки книг на полке перед глазами. Она бы могла открыть ставни, положить фолиант на пюпитр и заняться чтением, но стоило ли привлекать к этому внимание виконта? Она не сомневалась, что он в курсе семейной тайны. Иначе бы лорд Малгри предупредил её об этом. А вот ещё один допрос с пристрастием — уже со стороны Стэнли — она не выдержит.
Отметив, что мужчина идёт к ней, вытащила первую попавшуюся потрёпанную книгу и углубилась в её изучение.
Стэнли остановился за её плечом и с любопытством заглянул в раскрытые страницы.
— Шэйла, ты и философией стала интересоваться? Ладно бы камни… — лениво повёл он бровью.
В его голосе Ольга уловила иронию. Вскинув голову, встретилась с насмешливым взглядом.
— Напрасно ёрничаешь, дорогой. Увлечение философией гораздо безопасней интереса к камням.
Она не делала акцент на завуалированном подтексте сказанного, но к её удивлению мужчина негромко и беззлобно рассмеялся:
— К счастью, у меня нет коллекции камней.
От его хрипловатого смеха у Ольги в руках дрогнула книга, а от пристального взгляда по спине колкой позёмкой пробежал озноб.
— Это у Джеймса одна из лучших в Лондоне коллекция минералов, — вдруг ни с того ни с сего сообщил он. — Не связан ли твой интерес к камням с виконтом Роулеем?
И чего уж она совсем не ожидала — в немом изумлении уставившись на Стэнли, — что он заберёт из её рук книгу и невозмутимо вернёт на место.
— Учение Бэкона о методе эмпиризма слишком сложно для женского понимания, — усмехнулся он торжествующе. — Не трать время впустую, Шэйла. Лучше помоги мне расставить новые книги.
Зря он это сказал. У Ольги от негодования запылали щёки. Дурное настроение взяло верх над здравомыслием. Всё, что она должна была зарубить себе на носу о конспирации, забылось вмиг.
— Сложно для женского ума, да? — взорвалась она. — Что сложного в эмпиризме? Что он признаёт опыт как единственный источник знаний? Сложно для понимания высказывание Фрэнсиса Бэкона «Знание — сила», ставшее символом науки? Ты уверен, что только мужской ум способен понять, что философия плодотворна на словах и бесполезна в деле? И она не дала миру ничего, кроме споров и препирательств?