— Знаю. Лер, — обращаюсь к девушке, чуть повернув голову в её сторону, но контролирую движение, потому что несколько машин маневрируют слишком агрессивно. Настроение в миг улетучилось, и не осталось никакой игривости, которая была присуща нашей паре. Окружающие знали, что Верная зажигалочка, а рядом со мной, превращалась в феерию, показывающей каждой, что я принадлежу только ей. Лера, не хочет показывать мне свою слабость, старается выглядеть бесстрастной, и старается трезво слушать меня дальше. Снова надела маску – непробиваемую, чтобы наверняка не ранить свое сердце во второй раз. Но я не позволю ей закрыться от меня, и пока мы не выясним все до каждой мелочи, я буду вытягивать из нее каждое слово клешнями. Я заставлю ее разговаривать со мной и высказать всё, что так долго копилось внутри и болело. — Я был не прав, что согласился на спор с Макаром, но, — шумно сглатываю, вновь переключаю передачу, — но, благодаря ему я раскрыл широко свои глаза и посмотрел на тебя, поняв, что давно полюбил. Я полюбил тебя ровно в ту секунду, когда мы впервой встретились в клубе. Но старался глушить в своем сердце разрастающееся теплое чувство, потому что был связан за обе руки нашими родительскими прихотями.
— Ты должен был рассказать мне еще раньше, — с обидой в голосе проговаривает, указывая на то, что я, итак, понял. Мы с Макаром поступили далеко не по-мужски, решая проблему путём, который стал сокрушительным для всех нас.
— Да, должен был, но опять-таки, тогда я бы предал Стефанию, ведь не знал, что она тоже против соглашения о брачном договоре.
— Тебе Стефа стала важнее меня, Тим, — упрекает, но зная Леру теперь намного лучше, уверен, она позже пожалеет о сказанном.
— На тот момент – да, — серьезно отвечаю, не желая кривить душой перед любимой. Верная замолчала, сжав губы в тонкую побледневшую полоску, она не ожидала, что я буду с ней настолько откровенен.
— Оу, — выдыхает, приподняв слегка подбородок, — прости, что влезла со своей любовью к тебе.
Твою мать! Я хотел заорать, но понимал, что девушка пребывает после шока, и сейчас могла неправильно истолковать мои слова. Шумно выдохнув, я беру ее за руку и прижимаю к своей груди.
— Тогда я еще не знал, что ты будешь значить для меня больше, чем даже воздух, — голос с хрипотцой, но я все же продолжаю, — мы с Грозной знакомы с садовской скамьи, потому что наши родители дружат уже довольно давно. У них свой план, в который нас просветили только спустя долгие годы. Мы его приняли, потому что на тот момент, нас ничего не сдерживало. Ни с ее стороны, ни с моей. Да, мы были против, но на том этапе это не казалось настолько критичным. Пока я не встретил тебя, а Стефа другого мужчину.