Алина улыбнулась и подошла ко мне. У меня сработал хватательный рефлекс, тело наполнилось предвкушением, а когда она потянулась своими сладкими губками к моему уху, я почти возликовал. Признаюсь, не ожидал от неё такого коварства. Била она неумело, но сильно, а когда я пришёл в себя, девушки и след простыл.
Сразу побежать за ней я не смог, отвлекли соплеменники. О своей находке я умолчал, потому что не хотел делить такой лакомый кусочек ни с кем другим.
За время моей отлучки она успела уйти довольно далеко, но я всё равно её нашел. А эта хулиганка снова обвела меня вокруг пальца, затуманив разум изгибами своего тела и заманив в ловушку. Разговор, который она затеяла, не сразу клеился, но должен признать, что идея Алины может сработать. Я не уверен, что папа сразу одобрит такое начинание, но постараюсь найти весомые аргументы. Если мы и дальше будем придерживаться старых порядков, то скоро вымрем.
Но я буду не я, если не стребую своё. Мне с самого начала хотелось попробовать на вкус губки Алины, и я не устоял от соблазна это осуществить. Я радовался, как мальчишка, когда услышал её согласие, даже магическую клятву дал без особых раздумий. А всё она — искусительница.
Когда все обещание были даны, а клятва закреплена, я, наконец-то, смог прикоснуться к белокурой нимфе. Она вся дрожала от холода. То, что это был не страх, я знал наверняка, так как у него есть специфический запах, который легко учуять. Малышка замёрзла, а мне было так приятно делиться с ней теплом и касаться её прекрасного тела.
Во мне проснулись древние инстинкты, заставляющие оберегать свою пару, поэтому и целовать я начал её нежно и осторожно. Но этот умопомрачительный запах женского тела будил во мне иные, более страстные желания. Алина отвечала на мои ласки, что делало меня смелее и смелее. Я не заметил, как потерял голову, забыв о воспитании и запретах. Я хотел её до потери пульса, и мне было наплевать на то, что мы ещё не женаты и находимся в лесу в присутствии двух посторонних человек. Не отрываясь друг от друга, мы пошли к дереву, дабы продолжить начатое, я уже успел придумать, что буду делать с моей девочкой, как она исчезла, растворилась, пропала. Я больно ударился лбом о ствол еловины и чуть с ума не сошел, осознав, что Алины больше нет. Если бы она просто убежала, я бы нашёл её хоть на краю света, но я не чувствовал больше в нашем мире отблеск её души.
От злости я едва не сломал столетнее дерево, которое сулило так много, а оставило ни с чем. Сказав Тристану приходить с Изольдой в наше поселение к полудню, я обернулся волком и умчался прочь.