Полину несколько смущало такое близкое соседство, но не бегать же от него — много чести… Подперев щёку рукой и заодно заслонившись ладонью от внешних помех, она снова попыталась вернуться к чтению, но теперь, как назло, у неё не получалось сосредоточиться на тексте. Глаза то и дело косили в сторону Громова.
Нет, всё-таки, он действительно симпатяга, рассеянно подумала она. Вот вам и устойчивый миф о лысых и пузатых доцентах, привет тебе, Ксения, а ещё писательница! Громов был худощавым, с красивым и чётким овалом лица, с густыми тёмными волосами… и даже лёгкая небритость ему шла, подчёркивая скулы. И одет он был, кстати, тоже очень стильно, даже элегантно, этакий “денди лондонский”*…
Ещё раз стрельнув взглядом в нового доцента, Полина вдруг чуть не задохнулась: Громов читал её дипломную работу! Она сразу узнала эту ярко-жёлтую папку-скоросшиватель… Чёрт, чёрт, рассеянный идиот Астаров всё, как обычно, перепутал: он не потерял папку, а просто, ничтоже сумняшеся, отдал её новому научному руководителю и сам же забыл об этом. А ведь она так боялась, что Громов прочтёт эти сырые наброски, которые теперь и самой ей казались наивным детским лепетом, далёким от того грандиозного замысла, которым она жила уже несколько месяцев!
Девушка почувствовала, как кровь прилила к щекам. Теперь она не отрывала взгляда от доцента, с жадностью следя за его мимикой и ревниво улавливая каждый оттенок в смене выражений его лица.
Читает… похоже, не слишком-то внимательно. Хотя нет — вот остановился, заглядывает на предыдущую страницу, перечитывает… И губы у него сложены в презрительную ухмылку, или ей это просто кажется со страху? И сам он весь какой-то презрительный, горький, как полынь-трава… Снова возвращается назад, опять перечитывает что-то и — о господи! — улыбается… Что он вычитал там смешного, интересно знать? Наверняка сморозила какую-нибудь глупость… Это, конечно, не трагедия — в конце концов, что такое черновик? Клочки и обрывки мыслей. Да, да, но смеяться там совершенно не над чем.
Какая же это мука, кто бы знал — видеть, как читают твою дипломную работу!.. Не выдержав пытки, Полина торопливо собрала свои вещи и спаслась бегством.
___________________________
*Отсылка к строкам из поэмы А.С. Пушкина “Евгений Онегин”: “Острижен по последней моде, как dandy лондонский одет”.
Ни на какую кафедру на перемене Полина, конечно же, не пошла. А смысл? К совести Астарова взывать бесполезно — он, наверное, уже и не помнит, что передал Громову её работу, начнёт мямлить своё вечное “ммм”…