Обдумав дальнейшие действия, командующая чёрной манипулой объявила местным:
– Сегодня мы заночуем в этом тереме. Если кто-то из вас посмеет тревожить нас, мы устроим такую казнь, что судьба вождя и его дружины покажутся вам милостью.
Кивнув на Ичеримни, Диана распорядилась:
– Её заприте в избе.
Глава 12. Ради того, кого любишь
Диана вернулась в терем и прошагала в главный зал. Помещение было завалено мёртвыми нандийцами и их зверьём. В воздухе витал запах миндаля – так пахла нандийская кровь. Тела лежали кучами, между которых ходили легионеры и пронзали варварам глотки. Копья били размеренно, порой убивая ещё живых. В углах сжались стонущие слуги.
Один из столов очистили от посуды, дабы уложить тяжело раненного ангела. Отрядный лекарь зажимал пострадавшему рану на шее – кровь хлестала вопреки стараниям врачевателя, и легионер чудом оставался в живых. Над раненым стоял Лаэлус – единственное, чем мог помочь заклинатель, это отпеть умирающего. Опустив голову и руки, Лаэлус ритуально сложил крылья над головой и читал полушёпотом:
– Унесётся душа твоя в мир всевышний, где будет навещать её Джовита во снах своих. Не будешь забыт ты, не будешь одинок, не окажется тщетой вся благая жизнь твоя. Ждёт тебя благодать и покой заслуженные.
Диана отыскала взглядом второго серьёзно пострадавшего: на скамье сидел забинтованный легионер, угрюмо глядящий на отпеваемого. Коварным ударом его ранили под мышкой. Когда приблизилась командующая, ангел попытался встать.
– Сиди, – остановила его Диана. – Как рана?
– Идти я могу, примипилия. А вот летать и биться нет.
– Следопыт продолжит путь с нами. Будешь надзирать за ним и принесёшь пользу отряду.
Легионер кивнул.
– А что с ним? – спросила Диана.
– Его было не спасти, – ответил ангел. – Он согласился умереть от рук лекаря, дабы не мучиться. Бился сразу с тремя, так что рана его не была позорной.
– Прискорбная потеря.
Вскоре Лаэлус повысил голос, дабы все присутствующие приготовились к последним секундам жизни товарища. Ангелы повторили жест мага: опустили руки и головы, а крылья сложили над головой, как будто сооружая себе пернатые нимбы.
– Твоя верность Богу не вызывала сомнений, – изрёк Лаэлус, – так прими же в награду за это право на вечное блаженство.
И с последними словами мага лекарь вонзил умирающему нож в сердце, прекращая его муки с милосердной быстротой. Ангелы простояли в почтенных позах приличествующее время и вернулись к насущным делам. Хермэнус, окинув взглядом зал, крикнул слугам:
– Прекращайте стенать по углам. Берите убитых и выволакивайте из дома. Можете оттащить в лес или разбросать по улице. Лишь бы тела не досаждали нам ни видом, ни запахом.