— Болеешь, значит? — я подошел ближе и посмотрел на бумаги, разложенные вокруг тарелки.
Тот выпятил подбородок, выглядя одновременно дерзким и виноватым. Как у него это получилось, ума не приложу.
— Не пытайся провести меня, Малек. Я всегда чувствую обман.
Паренек перестал дуться и как-то странно ухмыльнулся, приподняв краешек рта.
— Да неужели?..
— Даже не сомневайся.
Малькольм несколько раз глубоко вздохнул. На его щеках медленно таял нежный румянец.
— Я спущусь, — он отвернулся и взял выпавшую из рук ложку. — Лорд Кавендиш, Роза передала, что вы заботитесь о моей сытости…
— Верно. Ты очень худ. Тебя любой завалить сможет, — сказал и сам поразился. Что за невероятный ход мыслей?!
— Так почему вы нависаете и МЕШАЕТЕ МНЕ ЕСТЬ?
— Скажи спасибо Ньютону, — проворчал я. — С физикой спорить бесполезно…
Малек не удержался и удивленно взглянул на меня.
— Чего? Вы сами-то как себя чувствуете, лорд?
Хм. Душевное состояние колеблется, и голова немного не в себе, а в целом — бодрость, энтузиазм, возбуждение… Давненько я не чувствовал себя таким ЖИВЫМ. Озвучить Мальку полный анамнез? Пожалуй, не стоит.
— Прекрасно, Малькольм, прекрасно! И скоро мне станет еще лучше… В общем-то, я просто зашел убедиться, что состояние позволит тебе сопровождать меня по делам. Рабочим.
Журналист нахмурился и отправил в рот ложку Коулмановской стряпни. Потом еще одну. Он очень внимательно разглядывал пейзаж за окном, будто ожидая, что среди крестов и склепов вот-вот начнет происходить нечто увлекательное.
— Позволит, — наконец вымолвил парень. — Куда поедем?
— В бордель, — услышав заветное слово, Лукас сразу же забыл о кладбище и обратил внимание на меня — так и знал, что тебя воодушевит эта новость, маленький шалунишка! Поймав его пораженный взгляд, я поправился. — В МОЙ бордель.
Кажется, мне срочно нужна женщина. И не одна…
***
Кавендиш, страшный и ужасный
— Нет, сегодня я в твоих услугах не нуждаюсь, — Армстронг уже запрягал лошадей, и мне пришлось осадить его. — Доберусь сам.
Получилось немного грубовато — видно, обида за пренебрежение моей красотой еще не прошла. Дворецкий медленно обернулся. В его маленьких темных глазах плескалось острое разочарование. Прямо преданный пес, которого пнули ногой за излишнее рвение в службе хозяину. А я всего лишь устроил ему внеплановый выходной.
— Никто не сравнится с тобой в умении управлять фиакром, — поспешил объяснить я. — Просто хочу поехать в омнибусе.
На смену разочарованию пришел испуг и удивление. Как назло, именно в этот момент из дома вышел Малек, и удивление сменилось возмущением.